Основной костяк группы корпоратов составляла плотная группа вполне обычных людей, причем судя по лицам — если смотреть сквозь обезличивающие полосы на глазах, земляне, англосаксы. Их ведь, если целая компания как сейчас, ни с кем не спутаешь. Вот почему Гельмут к ним на английском и обращался, все просто.
Последней в плотной группе корпоратов была переводчица в ядовито-желтом комбинезоне; только если у нас регулирующие ремни и пояс черного цвета, то у нее белого. Белый здесь — цвет принадлежности к научным работникам. И в своем наряде незнакомая девушка мне кого-то неуловимо напоминала: желтый комбинезон, широкий белый пояс — подчеркивающий на фоне тонкой талии крутые бедра и очень привлекательные нижние девяносто, белые сапожки на невысоком каблуке.
Так и не понял, кого она мне напоминает — делегация корпоратов пройдя туда-сюда остановилась в центре коридора, девушка-переводчица вышла на первый план. Снова невольно присмотрелся — очень уж, действительно, красота вызывающая. Идеальной формы нос, точеные скулы, чувственные пухлые губы.
Все вместе слишком идеальное чтобы быть естественным, но при этом и явных следов хирургического вмешательства не видно — нет диспропорций как бывает, когда или губы надуть слишком сильно, или нос сделать слишком тонким. Или она натуральная красавица с идеальной внешностью от природы, или в ее внешний облик вложено ну очень прилично денег у превосходных специалистов.
Еще ее лицо казалось мне удивительно знакомым, уж не знаю почему. Актриса, что ли? Или просто стандартные черты лица для нынешнего идеала красоты, поэтому узнаваема?
— Здравствуйте, меня зовут Марина. Я из Княжева, как и вы, и кто-то может меня узнать, потому что я вела новостные передачи на «Княжев-ТВ», а также принимала деятельное участие в работе городской администрации…
«Точно, точно, лицо знакомое», — понеслось речитативом по коридору параллельно со словами Марины. Почти угадал — не актриса, но местная знаменитость, получается. Телевизор я не смотрел, тем более местный канал, но скорее всего где-то на плакатах ее лицо видел. Вот ведь зигзаг карьеры — с непыльной медийной должности, пусть и в небольшом городе, до положения слуги при… здесь я, даже мысленно, удержался от емкого комментария. Воспоминания Вики таковы, что нормальными людьми я корпоратов из Альтергена не назову — выглядят цивилизованно, но все как в той самой поговорке про джентльмена к Западу и Востоку от Суэца.
— Я оказалась в тумане в самую первую итерацию, после карантина была принята на службу в научную корпорацию «Альтерген» в качестве специалиста по коммуникациям первой линии, проще говоря переводчика. Моя задача — отвечать на ваши вопросы. Как вы уже прочитали, мы все здесь — копии самих себя, и это имеет и последствия. Перемещение путем копирования не для всех происходит гладко и бесследно, некоторые люди меняются. И, к сожалению, карантин скорее всего переживут не все. Я…
Марина осеклась. Было видно, что она сильно нервничает, и если с дикцией и речью у нее проблем не было — все же ведущая новостей, пусть и на местном телевидении, то дыхание перехватывало явно из-за кома в горле. Определенно она была не настолько профессиональна в своем деле, чтобы холодно рассуждать о грядущих смертях.
— Некоторым из вас грозит туманная болезнь, я поняла ее природу как отлетающая душа. Кто-то из вас видел пустых людей? Отсутствующий взгляд, никаких реакции на слова и действия других?
«Да, да! Я видел!» — раздался по коридору гомон нескольких негромких ответов. Я тоже видел таких — во время атаки Плети. Видел, но промолчал, конечно же.
— Это состояние является одним из следствий перемещения. Некоторые проходя через время и пространство появляются в тумане без души, здесь таких называют кадаврами. Это уже не люди, просто оболочки — душа и самосознание остается там, дома. Но есть еще одна крайне неприятная туманная болезнь, она проявляется не сразу, именно поэтому вы сейчас в карантине. Среди нас, появившихся из тумана, всегда есть процент тех, кто теряет человечность не сразу. Объясню природу явления — некоторые из вас возможно сталкивались иногда с пугающими или странными мыслями. А что будет, если я сейчас вместо ответа плесну собеседнику горячий кофе в лицо, или вот этому незнакомому человеку воткну вилку в ногу и тому подобное. Подобные мысли на самом деле есть у многих, я училась на психолога и могу сказать, что по разным версиям это является или защитным механизмом психики, или же легкой начальной формой невроза…