– Ты меня повеселил, отец! – Принц посмеялся негромко и наигранно, будто передразнивал плохого шутника. – Говнарь? Что это за профессия такая? Кажется, ответ где-то на поверхности, или…
– Смысл там в самой глубине, сынок! Не каждому дано так тонко чувствовать, где кончается метан и начинается сероводород. Если б ты отошёл подальше от нарядных площадей и действительно начал заглядывать в потаённые уголки, узнал бы немало интересных людей и профессий.
Копт лениво покосился на пару кресел напротив рабочего стола и, следуя достаточно выразительным движениям бровей хозяина комнаты, устроился в том, что располагалось ближе к выходу. Сразу после присел король и разговор продолжился.
– Будем считать, что поздоровались. Теперь давай к делу. Ныне здравствующему тирану необходимо позаботиться о будущем угнетаемого государства, гарантировав легитимность будущего главы и минимизировав количество жертв при передаче власти.
– Отец, мне не интересно. Ты же в курсе моего отношения к монархическим традициям. Я в этом учавствовать не хочу.
– В этом мире даже король не может делать всё, что хочет, а тем более принц.
– Я против настоящего государственного строя. Я против наших завоеваний. И я бескомпромисно против женитьбы на принцессе. – Копт бросил дерзко, уверенно глядя на собеседника.
– На принцессе? – Король выстрелил глазами, как плохой игрок в покер, с комбинацией не ниже четырех вольтов. – А если не на принцессе?
Мимика Копта поочерёдно заиграла удивлением, радостью, спокойствием, недоверием, снова радостью, немного злостью, наконец он сделал серьёзное лицо и осторожно спросил:
– На принце? А как же традиции?
– Нет. Не на принце. – Виктор спокойно выдохнул. – Но и не на принцессе. В королевстве просто пугающее количество незамужних красавиц, и отдавать самого желанного жениха зарубежным – преступление против национальных интересов.
– Ты, конечно, стараешься, но свой жизненный путь я уже наметил: ни с королевством, ни с женщинами он практически не связан.
– С позиции своих лет могу утверждать, что планы могут меняться. В нашей столице есть кем любоваться, и, если ты переключишь внимание на них, мысли о попадании в небритые задницы отпустят навсегда.
– Отец, я не на столько эгоистичен – в половине случаев я и сам мишень. – Принц улыбнулся, самодовольно поиграл бровями и отогнул указательный палец в направлении глянцевых фресок над головой. – Во-вторых, у геев моего круга там растительности не больше чем под куполом дворца.
– Да. – Голос короля поник ещё сильнее, он сомкнул руки в замок и потёр ладони друг о друга. – По части мудрости я тебя явно переоценил.
– В-третьих, я за личную свободу, мирную политику и уважительное отношение к угнетаемым меньшинствам.
– За всё хорошее, против всего плохого и свободу для пропаганды анальной дефлорации… – Виктор прокомментировал негромко, еле слышно для своего собеседника.
– И, наконец, жениться на твоих условиях я не собираюсь, а заводить детей в принципе.
Принц встал с кресла сияющим издевательской насмешкой, проверил застёгнутость всех пяти пуговиц жилетки, запонок на рукавах, пригладил волосы и покосился на отца – тот сидел на месте и реакции на услышанное не показывал. Копт продолжил уже совсем пренебрежительно:
– Будем считать, что поговорили. Я очень давно не был в столице и хотел бы навестить своих друзей.
– Знаешь, сынок, из меня очень плохой переговорщик, – расслабленную атмосферу комнаты прервал тихий, но грозный как рык льва голос Виктора, – первые тринадцать лет образования прошли там, где люди в среднем живут шесть, а в институт и на практику я уехал в места, в которых даже драконы не верхушка пищевой цепочки. Теперь слушай. Если я не позволю, королевских покоев не покидает никто, а…
– Да ладно. Смотри.
Принц ещё сильнее растянул улыбку и повернулся к двери, но, не успев сделать даже первый шаг, оказался на полу лицом вниз. Следом послышался звук разбившегося стекла, а в правую лопатку упёрлось что-то твёрдое и тупое. Положив голову на левую щёку, Копт боковым зрением рассмотрел отца, упёршегося коленом в то самое место на спине, в его руке гипнотически блестел остриём прямой полутораручный меч, и в воздухе пролетела связка светлых волос. Принц выровнял взгляд и на осколках прозрачного стекла среди лежащих оливковых веток не без сожаления обнаружил свой слегка растрёпанный хвостик, ближе к началу обёрнутый фиолетовой ленточкой.