— Ты сказал, что это тело «приземлится» на Землю, — сказал Хейвен. — Значит, ты думаешь…
— Это будет еще один межгалактический корабль.
— Но даже самые большие лунные или солнечные грузовые суда не превышают массы в десять тысяч тонн, — возразил Гейнс. — Корабль, потерпевший крушение пять лет назад, действительно был довольно маленьким. Даже самый большой межзвездный корабль не может оказать заметного гравитационного воздействия на планету, не говоря уже о целой галактике.
— Объекты, движущиеся со сверхсветовыми скоростями, хотя такие скорости теоретически невозможны, приближаются к бесконечной массе, — напомнил Алар. — И не забывайте, что масса этого объекта увеличивалась с возрастанием скорости. Его масса в состоянии покоя, вероятно, относительно невелика. Но она не должна быть большой при его транссветовой скорости. Я подозреваю, что простой грамм массы, брошенный мимо туманности М-31 со скоростью в несколько миллионов скоростей света в секунду, причинил бы ущерб, сравнимый с нашим гипотетическим межгалактическим кораблем.
— Но пять лет назад в солнечной системе не было известно, ни одного межгалактического корабля, — возразила Кейрис, сонно, зевая. — И вы сказали, что он покинул нашу систему, пять лет назад, и прошел мимо М-31 со скоростью, во много раз превышающей скорость света. Вы хотите сказать, что есть два межгалактических корабля? Тот, что прибыл пять лет назад из неизвестных мест, и второй, который покинул это место, пять лет назад и должен вернуться на следующей неделе?
Алар хрипло рассмеялся. — Безумие, не так ли? Особенно когда пять лет назад в солнечной системе не было ни межгалактических, ни даже межзвездных кораблей.
— Может быть, его запустила Восточная Федерация, — предположил Хейвен. — У меня есть подозрение, что Хейз-Гонт постоянно недооценивал их.
— Вряд ли, — сказал Гейнс. — Мы знаем, что у них есть огромная сеть по производству плутония, но это просто тальк по сравнению с мьюриумом. А для межзвездного полета им понадобится мьюриум, а его у них пока нет.
Алар принялся расхаживать по комнате. Два межгалактических корабля. Один разбился пять лет назад, и он, должно быть, был на нем. Другой должен прибыть 21 июля, на следующей неделе. С кем? Кроме того, на земле Т-двадцать-два должен был взлететь ранним утром 21 июля. Опять же — с кем?
Получается, что должно быть три корабля, с учетом того, который выбросил его у реки! Он застонал и закусил губу. Казалось, ответ был у него в руках, он вертелся на кончике языка. Что если он разгадает эту загадку, то узнает, кто он такой. Он знал, что Хейвен и Гейнс тайно наблюдают за ним.
Как странно, что он, ученик, так вырос за последние несколько недель. И все же у него не было ощущения развития. Казалось, что остальные становились тупыми, бестолковыми. Он знал, что гений никогда не кажется ему самому особенно умным.
Он остановился и посмотрел на женщину.
Кейрис, казалось, уснула. Ее голова упала на правое плечо, а прядь седых волос упала на правый глаз. Ее лицо приобрело ту же восковую бледность, которая была характерна для нее с момента прибытия в обсерваторию. Ее грудь ритмично вздымалась и опускалась под накидкой.
Когда он посмотрел на ее закрытые и запавшие глаза, его охватило убеждение, что ранее он уже видел ее такой — мертвой.
Вор моргнул. Галлюцинация, несомненно, была результатом переутомления и бессонницы. С его расстроенной нервной системой он мог подвергнуть опасности жизни всех их.
— Гейнс, — прошептал он, — ваша охрана не будет сменять штатного офицера полиции на пристани в течение двух часов. А пока давайте все вздремнем.
— Я буду стоять на страже, — вызвался Хейвен.
Алар улыбнулся. — Если они захотят убить нас, то узнав об этом заранее, мы ничего не добьемся. Я разбужу всех через некоторое время.
Хейвен зевнул. — Хорошо.
Алар опустился на холодную металлическую плиту прямо перед креслом Кейрис, заставил свой разум опустеть и мгновенно уснул.
Через четверть часа Кейрис внимательно прислушалась к ровному дыханию своих спутников, затем открыла глаза и посмотрела на спящего возле ее ног мужчину. Вскоре ее взгляд остановился на его запрокинутом лице.
Это было странное, неземное лицо, но привлекательное и благородное. Вокруг глаз лежал глубокий покой. Пока она смотрела на него, морщины на ее собственных щеках немного смягчились.
Она медленно наклонилась вперед, ее угрюмые, полуоткрытые глаза впились в закрытые глаза мужчины, а затем полностью встала со стула и наклонилась к нему.
Она напряглась, потом расслабилась. В другом конце комнаты Гейнс что-то невнятно пробормотал и заерзал на стуле.
Она снова склонилась над спящим Вором, пока ее глаза не оказались всего в нескольких дюймах от его лица. После задумчивой паузы она откинулась на спинку стула, сбросила сандалию с правой ноги носком левой и с наслаждением провела пальцами ноги по материалу левого рукава Алара. Ее правая нога неуверенно потянулась к его руке, но быстро отдернулась.
Она глубоко вздохнула и стиснула зубы, а в следующее мгновение ее длинные пальцы ноги, похожие на пальцы руки, погладили руку мужчины, едва касаясь кожи. Она позволила своей ноге остаться в таком положении с суставами и пальцами, так похожими на неловкую руку, нежно держащую его.
Какое-то время она оставалась в таком положении. Затем она убрала ногу и наклонилась вперед. Ее глаза, снова оказавшиеся в нескольких дюймах от его закрытых глаз, изучали его. Убедившись, что он крепко спит, она наклонила голову и прижалась щекой к его щеке. Она чувствовала слабую щетину отрастающей бороды, твердую, угловатую скулу. Ее позвоночник покалывало, когда его растрепанные черные волосы коснулись ее лба и прижались к ее собственным волосам. Ее лицо было раскрасневшимся и горячим, и у нее было странное чувство, что время остановилось.
14 Побег с Луны
К концу второго часа Алар ускорил свое дыхание. Она, молча, отстранилась, сунула ногу в сандалию как раз перед тем, как он открыл глаза и посмотрел на нее.
Его глаза мрачно блуждали по ее телу, полностью скрытому от шеи до колен накидкой, и затем вернулись к ее лицу. — У вас нет рук, — тихо сказал он.
Она отвернулась от него.
— Мне следовало догадаться. Это был Шей?
— Это был Шей. Хирурги-Воры сказали мне, что от них мало что осталось, и что их пришлось ампутировать, чтобы спасти мою жизнь.
— Существуют замечательные протезы, которые вполне доступны.
— Я знаю. Воры снабдили меня компьютеризованными руками. Я никак не могу к ним привыкнуть. Я редко ими пользуюсь. Но это не так уж и плохо. Я могу умыться, продеть нитку в иголку, держать нож…
— Вы знаете, Кейрис, что Ворам не разрешается убивать даже в целях самообороны?
— Я не хочу, чтобы вы убили Шея. Это уже не имеет значения.
Вор лежал на холодном полу, его глаза были мягкими и задумчивыми. Затем он встал на колени, протянул руки, нежно обнял ее за талию и опустил на подушку рядом с собой. Она сидела, молча, поджав под себя ноги, а он свернулся калачиком перед ней, совсем рядом.
— Кейрис, — сказал он, продолжая держать ее за талию. — Для меня это важно. Для меня важно, что вы чувствуете, можете ли вы быть сейчас счастливы. Его лицо было совсем близко от ее лица, и он уловил тот раздражающе знакомый запах, который исходил от нее. И снова он задумался, знал ли он эту все еще красивую женщину в своем призрачном прошлом. Несколько раз от нее, казалось, исходил едва заметный намек на узнавание.
Она просто смотрела на него. Не дикими глазами, а спокойно, почти нежно, будто она тоже почувствовала связь между ними и приняла ее. Морщины на ее лице разгладились, а влага в больших черных глазах усилила непостижимое волнение в них. Она не была так бледна, как обычно, но сейчас на ее лице появился теплый румянец.