Пухлощёкий что-то хрюкнул ему в ответ, и свет лишь на мгновение мигнул, чтобы сфотографировать его злобно сморщенный пятачок.
Архайя долго молчал, но все прекрасно чувствовали его присутствие.
Молодая цивилизация Сюнэ ещё ни разу не видела пробуждение Первого Очага, поэтому розовый волновался больше всех, боясь проронить лишнее слово. Забрезжила слабая надежда, ведь древним под силу менять правила.
Другие тоже почуяли неладное.
– Исхюр говорит, что они первые поставили сервера в систему.
– Эйкин говорит, что их разведчики первыми достигли системы.
– Ноэмо говорит, что первые уловили и вычислили богатый источник пинга.
Все трое будто отчитались, и повернули головы к пухлощёкому. Тот опять засопел, но молчать, тем более в присутствии Архайи, было нельзя.
– Сюнэ говорит… — срывающимся голосом сказал розовый.
– Да ладно? Вялый Очаг Сюнэ даже это умеет? — весело оскалился Эйкин.
Сюнэ процедил сквозь зубы, выдавливая каждое слово:
– Наш Великий Очаг владел этой частью, но не успел освоить.
– Почему я не удивлён? — Эйкин хмыкнул, почесав длинный нос.
– И на эту часть… — Сюнэ затрясся, — …мы имеем право!
– Которое вы проиграли, — отозвались все трое.
– По закону Параллакса, неподключенные территории не являются предметом спора! — упрямо взвизгнул пухлощёкий.
– А по законам Совета Очагов, проигранные территории — это проигранные территории! — огромный кулак Исхюра вылетел в круг света и с грохотом опустился на стол, — Продолжаем игру!
Голограммы Галактик замерцали, покрывшись рябым шумом.
– Законы реального мира… — тихо и задумчиво проговорил Архайя, — Законы виртуального мира…
Все четверо прислушались. Непонятно, как древний так делал, но его голос будто заставлял подчиняться.
Ведь Зал Совета был создан в игре Параллакс, и власть Первого Очага чувствовалась в каждом слове, летящем из темноты.
– Начинайте новую игру.
– Всем четверым? –искренне удивился Ноэмо.
– Да.
– Новая война?
– На ваше усмотрение. — силуэт Архайи качнулся.
– Это будет весело, — мелькнул оскал довольного Эйкина.
Ноэмо вздохнул, уперевшись двумя руками в край стола. Его взгляд, обегающий будущих соперников, буквально сквозил высокомерием. Он считал, что этот кусок галактики принадлежит Великому Очагу Ноэмо, но спорить с Архайей мог только безумец.
– Война! — снова лазурный кулак Исхюра грохнул по столу, — Исхюр говорит, что война — это жар в углях его Очага!
Всем было весело, только один Сюнэ грустно вздохнул. Войну его Очаг не вытянет, но отступать было уже поздно.
– Первый ход за Великим Очагом Сюнэ, — вдруг сказал Архайя.
Возмущение волной пронеслось над столом, а пухлощёкий аж хрюкнул от удивления.
Но ни крики, ни ругательства, ни попытки воззвать к благоразумию не вытянули больше ни слова из Архайи. Древний молчал.
Наконец, присутствующие успокоились. Эйкин ехидно протянул:
– И что, какой же будет ход у Везучего Очага Сюнэ? Ой, я имел в виду, Великого…
Исхюр и Ноэмо едва слышно усмехнулись.
– Я думаю.
– У вас нет ресурсов, Сюнэ, — заметил Ноэмо.
– Я знаю! — обиженно вскрикнул тот.
Повисло молчание. Пухлощёкий кусал нижнюю губу, внимательно разглядывая проекцию над столом.
Звезда и планеты были там, где до этого транслировалась реальная часть Галактики, только теперь увеличенная.
А та сторона, где была виртуальная копия, при увеличении пустовала, но уже было заметно, как протягиваются в пространстве тонкие ветви, словно капилляры.
Исхюры поставили свои серверы в эту систему, а значит, Параллакс теперь строил локации для будущей игры. Даже первый ход Сюнэ не отменял того, что эти лазурные исполины, помешанные на войне, начинают с сильной позиции.
Взгляд розового не отрывался от третьей планеты, и он думал о населяющих её существах. Когда-то Великий Очаг Сюнэ тоже разгорелся из Искры, и это были поистине тяжёлые времена.
– Пинг не бесконечен, — поторопил его Эйкин, — И за столом, как мне кажется, уже все знают ответ.