Самым известным среди них был Фердинанд Кристиан Баур (1792–1860), изучавший Новый Завет, особенно Послания Святого Павла, в свете исторических обстоятельств, при которых они были написаны. Особенно интересовали Баура конфликты в ранних христианских церквях.
Вслед за Бауром в этой области стал работать Адольф фон Гарнак (1851–1930), изучавший развитие символов веры в ранней христианской церкви и пришедший к выводу, что оно было обусловлено конфликтом между Церковью и гностическими ересями. Гарнак был убежден, что мифологические и сверхъестественные элементы Священного Писания, содержавшиеся в этих символах веры, являлись плодом упомянутого конфликта. Труды Гарнака оказали влияние как на Карла Барта, защитника традиционного христианства в XX веке, так и на Рудольфа Бултманна, подчас противоречивого библеиста, стремившегося распознать «мифологические» элементы в Священном Писании.
Следует сказать также о влиянии Гарнака на Альберта Швейцера (1875–1965). Сегодня его знают как филантропа, врач-миссионера и концертного, органиста. Швейцер написал книгу под названием «Поиск исторического Иисуса», устраняющую из библейского повествования мифологические вкрапления и представляющую Иисуса типичным древнееврейским проповедником, озабоченным одной-единственной идеей: немедленным пришествием Царства Божьего. Швейцер утверждал, что, поскольку конца света не случилось, Иисус умер, исполненный горечи и озлобления. Его последователи написали Евангелия, добавив в них сверхъестественные элементы в попытке оправдать жизнь и служение Христа.
И, наконец, упомянем, немца Рудольфа Бултманна (1884–1976), который рассматривал новозаветные тексты как мифологические по своей сути и пытался отделить мифологическое от исторического в событиях жизни Иисуса[51].
Главным философским противником ценности сверхъестественного был позитивизм, философия французского мыслителя Огюста Конта (1798–1857). В его философии лежат истоки современного материализма и интерпретаций мифа, предложенных Фрейдом и Леви-Штроссом.
Конт считал, что научный метод можно применить к исследованию любого феномена, в том числе, безусловно, и человеческого поведения; благодаря этому Конт стал основателем социологии и других общественных наук. С его точки зрения, все, что нельзя подвергнуть научному наблюдению, не существует.
Не страдая особой скромностью, Конт заявил, что его позитивизм — третья и последняя из трех фаз истории человечества. На первой, «теологической», стадии для объяснения всех явлений были необходимы религия и миф. Вторая, «метафизическая», стадия была основана на философских рассуждениях о «идеалах» и «абсолютах». На стадии «позитивизма» будет достаточно одного лишь научного наблюдения. Для Конта причинное мышление являлось окончательной формой мысли.
Конт считал, что религиозные верования, основанные на сверхъестественном, скоро отомрут. Поэтому он основал собственную «религию человечества», немало позаимствовав у католических обрядов. Конт установил сложный ритуал, в котором были рясы, ладан и литургии. Его современники описывали эту религию как «католицизм без христианства». Конт «демифологизировал» и календарь, включив в него такие названия месяцев, как «Гутенберг» или «Шекспир».
Прямыми философскими наследниками Конта были логические позитивисты XX века, в том числе Людвиг Витгенштейн. Логические позитивисты считали, что любое утверждение, которое не может быть доказано эмпирически, следует отклонять. Логический позитивизм основывался на мелких исследованиях употребления языка и оказался недолговечным.
Процесс демифологизации, серьезно повлиявший на христианство, имеет аналогию и в иудаизме. Для немецкого интеллектуала XIX столетия, будь то протестант, католик или иудаист, не было высочайшей похвалы, чем wissenshaftlich, или «научный».
Еще до европейского Просвещения XVIII века и его еврейской аналогии, Хаскалах («просвещение» по-еврейски), в европейском иудаизме существовала только одна секта — ортодоксальная. Естественно, между ритуалами сафардийских евреев и ашкенази[52] существовали различия, но и в том и в другом случае иудаизм оставался глубоко ортодоксальным и глубоко «мифологическим», хотя «мифологический» элемент в иудаизме как монотеистической религии откровения был менее развит, чем в других мировых религиях, и сущность библейского и талмудического иудаизма оставалась в высокой степени консервативной.
51
Но не следует забывать, что Бултманн определял миф как «прорыв священного в историю» (см. выше).
52
Евреи ашкенази жили в Германии, Центральной Европе и России и говорили на немецком языке и идиш; «Ашкеназ» по-еврейски значит Германия. Сафардийские евреи были потомками испанских евреев («Сафарад» по-еврейски — Испания), которые были изгнаны из Испании королем Фердинандом и королевой Изабеллой в 1492 году и позднее осели в Нидерландах, Северной Африке, Турции и Греции.