Саббат, словно невесту, ждут с нетерпением и встречают с радостью. Субботний день является важным элементом в самосознании еврея: празднование субботы отделяет иудея от его соседей-неевреев. Священное время субботы очерчено настолько четко, что даже устанавливается точное время для зажжения ритуальных свечей, отмечающего начало праздника. Завершается суббота церемонией Хабдалах (Habdalah, буквально — «отделение»). При этой церемонии открывают ларец с благовониями и читают молитвы, что позволяет насладиться последними сладостными мгновениями Саббат. Когда ларец Хабдалах закрывают, возвращается профанное время.
История и миф
«История не есть набор объективных эмпирических фактов; история — это миф. Миф — это не выдумка, а реальность; однако эта реальность иного порядка, нежели так называемый эмпирический факт. Миф — это история, сохраненная в народных воспоминаниях о прошлых событиях, которая преодолевает рамки внешнего объективного мира, открывая мир идеальный…
Исторические мифы исключительно важны для акта воспоминания. Миф содержит историю, сохранившуюся в народной памяти и помогающую вызвать к жизни некие глубинные слои, погребенные в недрах человеческого духа. Разделение между субъектом и объектом как результат просвещенного критицизма может обеспечить материалы для исторического знания; однако, разрушая миф и отрывая глубину времен от глубины человека, оно служит лишь разрыву между человеком и историей. Ибо историческая традиция, которую пытался дискредитировать критицизм, предоставляет возможность для великого и таинственного акта воспоминания. Она поистине представляет не какой-либо внешний или навязанный извне факт, чуждый человеку, а тот факт, который служит проявлением таинственной внутренней жизни, в которой человек может приблизиться к познанию себя и ощутить себя неотъемлемым участником».
Николай Бердяев, русский христианский философ-экзистенциалист.
«Смысл истории»
«Я близок к тому, чтобы поверить, что в нашем обществе история заменила мифологию и выполняет ту же самую функцию; что в обществах, не знающих письменности и не имеющих архивов, цель мифологии состоит в том, чтобы будущее продолжало хранить верность прошлому. Для нас же будущее всегда будет все более и более отличаться от настоящего… Но все-таки пропасть в нашем мышлении… разделяющую мифологию и историю, вероятно, можно заполнить изучением историй, не полностью оторвавшихся от мифологии, но продолжающих ее».
Клод Леви-Стросс, французский антрополог. «Миф и смысл»
«Коротко говоря, понадобится противопоставить «историческому человеку» (современному человеку), сознательно и добровольно творящему историю, человека традиционной цивилизации… относящегося к истории отрицательно. Периодически отменяя историю либо обесценивая ее, постоянно обнаруживая вместо нее трансисторические модели и архетипы… человек традиционной цивилизации не придает историческому событию самому по себе никакой значимости; иными словами, он не рассматривает его как специфическую категорию своего образа жизни».
Мирча Элиаде
Для так называемого примитивного человека миф — это история. Современные люди считают миф и историю двумя разными и совершенно отличными друг от друга вещами. Вопреки тому, что наша собственная светская история пользуется понятиями, пришедшими непосредственно из мифологии и религии, мы, как правило, не рассматриваем историю в единстве с нашей религиозной жизнью так, как это делали древние народы.
Для человека, живущего в традиционной культуре, такого разграничения не существует, и единственная история, имеющая для него подлинный смысл, — это миф. С точки зрения традиционной культуры, все, что мы делаем в жизни, является лишь воспроизведением событий, описанных в мифах. История в привычном для нас смысле слова, как специфические и уникальные поступки живущих и умерших людей, может быть отменена. Возможно восстановление изначального состояния вещей (таково происхождение современного празднования кануна Нового Года). В прошлом ценность всего человеческого опыта выводилась из мифа, считавшегося бесконечно более важным, чем жизнь индивидуума. Даже в наши дни для человека, живущего в традиционной культуре, неудивительно, скажем, незнание собственного возраста: подобные вещи для него просто ничего не значат.