— Бестолочь ты! — ага, как же, возьмёшь меня на этом, — Надо так глядеть!
Переворачиваю снимок обратной стороной.
— И заметь, мама. Только что призналась, что всё-таки пинала меня. А что ей Мульча сделала? Пошипела на неё и всё? И вот теперь онни на меня обиделась. Искалечила меня ни за что, ни про что, да ещё и обиделась. Наверное, за то, что вообще не убила.
— СунОк, немедленно извинись перед Юной, — строго требует мама.
— Да на кой мне её извинения, — отмахиваюсь я, — ты, мам, лучше скажи ей, чтобы она меня в следующий раз по левому боку пинала. Там у меня рёбра ещё целые.
Мама растеряно замолкает. СунОк сидит красная, как свёкла. Я чуть отвернулся, трудно сдержать гадкую улыбочку. Вспоминаю стишки:
Не, нуачо? Сколько можно её выходки терпеть? Подожди, онни, это только начало. Я за тебя возьмусь скоро по-настоящему. А пока надо готовиться к схватке с ЮСоном. Но это будет завтра. А пока надо набираться сил, да, Мульча?
— М-р-р-р…
Жизнь одиннадцатая
Параллельная
Агентство FAN. Кабинет директора.
Зашёл утром в гараж, настроенный отъехать на новом аппарате до магазина и сдать его. Машина-то с сопровождением всегда со мной. Не смог. Понимаю, что не потяну, руки побаливают, а руки для музыканта не меньше значат, чем голова. Эх, был бы мужчиной, всё было бы тип-топ. Руки у меня тонкие, но для девушки крепкие. А мотоцикл всё-таки мужская игрушка.
Не смог расстаться. Доехал до агентства на нём. С огромным удовольствием. Поставил с лихим разворотом, потопал в агентство. Решающий день у меня сегодня. Поэтому не буду огорчать себя расставанием с двухколёсным мощным другом.
Сижу сейчас сбоку за длинной приставкой-столом для посетителей кабинета. Напротив менеджер КиХо, ЮСон развалился на главном месте. Хозяина вселенной из себя корчит. ЁнЭ рядом со мной, чувствую, её слегка колотит. Эх, накачиваешь её, накачиваешь, но корейский менталитет, что прописался в местных организмах на генном уровне, фиг выкорчуешь. Ладно, её дело со мной соглашаться. Против меня никак не пойдёт. В силу того же корейского традиционализма.
— Как у вас со здоровьем, госпожа Агдан? — лениво, но с толикой заинтересованности осведомился ЮСон. За это ему плюсик. Небольшой, но большой он десять раз вспотеет, пока заработает. В этом смысле моя Мульча на две головы выше.
— Хорошо со здоровьем, господин директор. Слух восстановился, нервная система отдохнула, готова к работе… — хотел сказать «к боевым действиям готова», но подождём, — но есть предписание. Работать сверхурочно категорически запрещено.
ЮСона аж перекорёжило. Взял паузу, пусть прочувствует и помучается. На самом деле самому не выгодно. Что там за пять часов сделаешь?
— Получается, служить круглые сутки можно, а работать нельзя? — о-о-у, у нас ещё и ехидство пробивается. А ну-ка, тень, знай своё место!
— Вы должны помнить наш предыдущий разговор о моей службе. Помните? Мы пришли к выводу, что в армии я отдыхаю, а в агентстве работаю на износ. До армии я забыла, когда могла поспать восемь часов подряд.
Так что засунь своё ехидство в самое глубокое место, господин директор. Туда, где ему и положено быть. Вместе с твоей фамильярностью и уверенностью. Вот что мне больше всего не нравится, с чего это он такой вальяжный. Блефует?
— И что можно сделать за пять часов в сутки? — поморщился директор. Здесь он прав, придётся успокоить.
— Реально легко довести до десяти. И ни одна комиссия не придерётся. Мне физические нагрузки нужны, поэтому танцевальные репетиции в рабочее время, — в случае проверки, — в рабочее время можно не включать. Что-то ещё можно придумать, — пожимаю плечами, — с моего согласия, разумеется.
Да-да, ЮСончик, не расслабляйся, держи себя в тонусе. Получаю ответный удар. Не страшно, я к нему готов.
— Госпожа Агдан, вынужден вам сообщить, что вы оштрафованы на десять миллионов. За исполнение новой песни без разрешения агентства.
— Придётся отменить это решение, господин директор, — хладнокровно заявляю я. И замолкаю.
— На каком основании? — опять лыбится директор. Да что ж ты такой весёлый?
— Сами придумаете основание. Иначе я расценю это, как войну против меня, и опротестую ваше решение в суде.
— И как вы это сделаете, госпожа Агдан? Факт нарушения контракта налицо, — директор откровенно ухмыляется.