— Может они не знали, что ты в армии?
— Как это? Там судья, секретарь, обвинитель, куча потерпевших с адвокатами, публика. И никто не знал, что я военнослужащая? Вся страна знает, а они не знали? — откровенно потешается Агдан.
— А ты почему на суд не пошла? — от этого опасного вопроса СунОк директор ЮСон и менеджер КиХо заметно напряглись.
— А я откуда знаю? — пожала плечами Агдан, — Может, я тогда в госпитале была? Я и на работу ходила, но мне могли сказать на левое ухо, а я им почти не слышала первое время. А работы тогда столько было, что бывало и есть забывали. Не то, что тебе там что-то сказали.
Никто не мог видеть, но Агдан в это время толкнула сестру ногой. Слава небесам, сообразила помолчать.
— Всё это не важно. Главное, что суд принял ошибочное решение. Что это значит?
— Что?
— А то, что судебная ошибка тоже может быть. Я просто рукой ткнула в то, что рядом со мной и тут же попала в неправильное судебное решение. Могло такое с дядей произойти? Да запросто.
— Я всё-таки не могу представить, как могло так получится, — вздыхает СунОк.
— Это потому, что у тебя воображение слабое. Я вот могу. Представь, наш дядя занимается вроде незаконной, но полезной для государства контрабандой. С пограничниками и таможенниками здоровается за руку, все они друзья и все довольны. Представила? А теперь представь, что у пограничников появился молодой и ретивый лейтенантик. И что он видит, переполняясь радостью. Нарушителя прямо перед собой. Проходит, приветственно машет рукой и уходит. И он берёт и арестовывает его. Формально-то он прав. Ему все вокруг намекают, что не надо его трогать, а он никого не слушает. Как же, первую неделю на службе и уже нарушителя взял. Радости полные штаны.
СунОк, ЮСон, КиХо и ещё несколько десятков тысяч зрителей внимательно слушают.
— Может такое быть? А почему нет? — напирает Агдан, — Но и это ещё не всё.
— Что ты ещё придумала? — чуть не пугается СунОк.
— Да нечего тут придумывать, — пожимает плечами Агдан, — Это любой может видеть, у кого голова на плечах есть. Но у хейтеров её никогда не было. Они все задницей думают.
СунОк хихикает и слегка толкает сестру плечом «Прекрати. Мы в эфире».
— Пограничники это кто? Это часть армии, тесно связанная со спецслужбами. Так ведь? Да. Это все знают. В любой стране так. Таможня это кто? Я про них ничего не знаю, кроме одного. Это люди в погонах. Дальше я и объяснять ничего не должна.
— Ну и что, что в погонах?
— О небеса, СунОк! — взывает Агдан, — Они все под контролем спецслужб! Они сами спецслужбы. Это всё их игры. А наш дядя — разменная карта и на самом деле ни в чём серьёзном не виноват.
— Ты не можешь этого знать точно, — неуверенно заявляет СунОк.
— Могу, — неожиданно спорит Агдан, — у меня есть все основания так думать.
— Какие? — в голосе СунОк отчаянная, не наигранная надежда.
— Не скажу. Я — военнослужащая, нахожусь под присягой и не имею права раскрывать государственные тайны. Даже те, до которых сама догадалась. Давай заканчивать!
— Ну, давай…
— Наш дядя, возможно, действительно занимался контрабандой. Но, полезной для нашего государства. Как минимум, не вредной. Иначе бы ему влепили статью за измену Родине. Но такой статьи в приговоре нет. И возможна судебная ошибка. Я на пальцах доказала, что она могла быть.
Лицо СунОк светлеет, Агдан продолжает.
— А вы тупые и бестолковые хейтеры, которые так любят вываливать дерьмо на головы ни в чем не повинных людей, получайте его назад! — Неожиданно синеглазая девушка резко выплёскивает гущу из выпитой чашки чая прямо в объектив.
ЮСон, КиХо и многие тысячи зрителей непроизвольно отшатываются от экрана.
— Эй, ты чего? — кричит уже за выключенным экраном СунОк, — там не только хейтеры!
— Завтра извинишься.
— Ты видеокамеру испортила!
— Новую куплю…
На этом ролик обрывается.
— Что скажешь, КиХо? — поворачивается ЮСон к менеджеру.
— Профессионально сделано, — неожиданно одобряет КиХо, — Методично и обоснованно размазала хейтеров по стенке. И концовка гениальная. Ролик будет иметь успех.
— Я о другом спрашиваю, — чуть недовольно говорит ЮСон, — Как на агентстве отразится? Она снова контракт нарушает.
— Не заметил нарушений. Об агентстве и своей работе ни слова не сказала. И нам выгодно. На агентство в сети тоже вой поднялся. Агдан же наша. Сейчас все утихнет.
— Да? Ну, хорошо. Что у нас с подготовкой к турне?
— Идём с опережением графика. Девочки работают выше всяких похвал. Вот только включение Агдан в военную делегацию…