— Признайся, в прошлый раз ты меня разыграла? Прекрасно ты меня узнала, — готовит почву для обвинений и претензий, а что ещё это может быть?
Тонус у меня немного поднимается. Я всё равно в минусовой зоне, но хоть что-то.
— Только такой глупый пацак, как ты, не мог догадаться об этом сразу, — не дожидаюсь его атаки, наношу контрудар заранее. Превентивно. Ибо нефиг.
— Я сразу догадался, — бурчит ЧжуВон, — а что значит «пацак»?
— Лучше тебе не знать, спокойнее спать будешь.
— Это оскорбление? — напрягается «пацак». Обожаю его в такие моменты!
— Не совсем. По смыслу словечко пренебрежительное, но в среде своих теряет первоначальный смысл. В частных разговорах следует ориентироваться на интонацию.
— И какая у тебя интонация? — подозрение из его голоса никак не хочет уходить.
— А я откуда знаю? — удивляюсь я, — Тебе со стороны виднее. Дружеская… наверное.
— Хорошо, чусан-пурида, пока оставим это. Когда приедешь, тогда и побью тебя, — принимает волевое решение ЧжуВон.
— Меня нельзя бить, — вяло возражаю я.
— Я в переносном смысле…
— Знаю я твои смыслы. Один раз уже избивал меня, — безжалостно разоблачаю жалкие потуги.
— Это когда?
— Проехали. При случае напомню все проявления твоей зверской жестокости, — вяло, но видно по-другому никак не могу. Полуживой, но всё равно, на автопилоте его троллю.
— Напомни, напомни… у тебя там всё хорошо? Ты какая-то скучная сегодня, — молодец, хорошо пробил, моя школа! Я уже истыкал его подколками, как подушечку для иголок, а он сетует, что нынче я не в форме. И то правда. Чего я по мелочам его извожу? Масштабнее надо работать. К тому же… мне действительно плохо.
— Внешне всё хорошо… — без энтузиазма начинаю я, — Но чувствую, что до конца турне дотяну с трудом. Что-то мне не очень… вернее, очень не.
— И что с тобой? Переутомление?
— Оно тоже. Какое-то гнусное чувство, что мне скоро конец. Знаешь, на что похоже? Будто ходит вокруг тебя киллер, и всё время пытается взять на прицел. И шансов нет, рано или поздно у него получится.
— Про киллера ты серьёзно? — тон ЧжуВона стал настороженным, — Есть основания так думать?
— Нет, не серьёзно. И никаких оснований нет. Просто глупое ощущение… хотя знаешь, что? Ты не можешь проверить нашу общую подругу ЮЧжин? Вдруг она натурально ко мне киллера подослала? — вот такая неожиданная и глупая мысль приходит мне в голову. Так сказать, в порядке бреда.
— Что за бред? — откликается на мои мысли оппа, — Сама в это веришь?
— Нет, — отвечаю честно, — Но почему нет? Ты же сам мне как-то говорил, что я в её лице заработала могущественного врага. И мне потом будет больно. Забыл?
— Чересчур даже для неё, — однако в голосе ощущается неуверенность.
— Забудь, — я решаю признаться. Наверное, из эгоистических побуждений. А почему мне одному должно быть плохо?
— На самом деле проблемы во мне…
— Всегда это знал, — охотно подтверждает пацак. Не обращаю внимания, просто ставлю ему плюсик, зачётный выстрел.
— Есть вероятность, только вероятность, сразу говорю, что живой и здоровой я в Корею не вернусь, — А вот теперь посмейся, пацак, пошути, вместе повеселимся. Давай, ты же такой мужественный и остроумный!
— Это почему? — напрягся ЧжуВон, напрягся…
— Или с ума сойду или умру, — всё-таки делаю я убойный выстрел.
Дальше начинается сю-сю му-сю, от которого у меня скулы сводит. Типа, держись, милая, я с тобой. Объясняю пацаку, что знание в совершенстве восьми языков, плюс ненормально высокая производительность в выдаче хитов мирового уровня и прочие таланты не могут обойтись даром. Не должны. Расплата неизбежна.
— Всё, ЧжуВон-оппа, до свидания. Мне спать пора…
— Подожди!
— Забыл, что у меня переутомление? До смерти меня заговорить хочешь? Я устала! — нервозная истерика в голосе прорезается сама собой. Пацак моментально пугается.
— Хорошо-хорошо, до свидания. Звони если что…
14 декабря, время 19:00.
По улицам вокруг известной всему миру арены кружит «Ники». На это раз на «кавасаки». Эта девушка меняет мотоциклы, как перчатки. Ездит спокойно, никуда не торопится. Время от времени посматривает на часы.
У нас аншлаг. Свободных мест нет, спекулянты до начала концерта толкали билеты с пятикратной накруткой. Мне вот интересно, таких, которым не жалко на нас пару тысяч долларов выбросить, много? Не, один билет с рук — одна тысяча, но по одному никто не ходит, минимум, парой.