— Я дрочил на мужиков другого формата, — ухмыльнулся Брок, отобрал у что-то смущенно булькнувшего Шепарда пустой стакан, заново его наполнил. — Боуи слишком мудак, а два мудака в постели — приговор сексу.
— В том нежном возрасте я еще не разбирался в сортах мудаков, — улыбнулся Джек, отпив глоток. — Давид, как там Залман? Я все не могу выбрать время, чтобы к вам приехать.
— В нежном возрасте… — снова встрял в разговор Брок, прекрасно видя, что Шепард не отошёл ещё от темы про мужиков и лишь пялился куда-то в пространство перед собой, — …у меня был огромный постер Капитана Америки в полный рост. Хорошо хоть в более адекватном возрасте у меня на него не стояло.
— А кто такой Капитан Америка? — спросил Джек. — Какой-нибудь рестлер? Он, небось, состарился уже, когда ты вырос.
— Это ты зря, Детка. Кэп — модификант, суперчеловек, способный одной рукой мотоцикл с тремя цыпочками поднять, арматуру ради прикола в бантики завязывающий. Знаешь, такой человек-максимум, идеальный, блядь. Патриот и прочие недостатки разогнанного в плюс характера. Вообще, мужик на миллион, если бы не был таким гандоном, — Брок скривился и в два глотка выхлебал из своего стакана бурбон. — И не состарился. Он, сука, вечный.
— Он тебе не дал, что ли? — удивился Джек. — Явно ж у тебя к нему что-то личное.
— Начальник он мой. Один из, — начал заводиться изрядно захмелевший Брок. — Уёбищный Роджерс!
— И Джек твой начальник, — подал голос явно заинтригованный Шепард. — Ну он-то дал, — и тут же язык прикусил, поняв что ляпнул что-то лишнее, но сказанного было не воротить.
— Да не хотел я его. Мужика мы одного любили!
— А мужик вам обоим не дал, что ли? Или Роджерс его у тебя отбил? — спросил Джек. О своей прошлой личной жизни Брок не говорил вообще никогда.
Брок выдохнул, как-то сгорбился, снова ощутив на плечах груз прошлого, явственно чувствуя за спиной стоящего Зимнего, помня первую неумелую улыбку и страх сделать что-то неправильно в серых глазах.
— Их история длиннее, чем моя жизнь, — глухо ответил Брок. — Вечные соратники. — Зажмурился, дёрнул уголками губ, задвигая горькие воспоминания обратно в темноту, где им и было самое место. — Не повезло мне, короче. Ему мужик достался, а мне почти полная инвалидность и шрамы на полтела.
— Брок, — Джек взял его за руку. — Но сейчас же ты физически в полном порядке, правда? Ни одного шрама, вообще.
— Вот, представь, как я охуел! — оскалился тот, переплёл пальцы с пальцами Джека. — Сам же себя подорвал! Разметать должно было вместе с гребанным Роджерсом, а свалился сюда. Мало того что живой, здоровый, так ещё и на восемь лет моложе. Видимо, та девка-колдунья что-то перемудрила, спасая национальное достояние Америки.
— Брок, какие колдуньи? — вытаращился Давид. — Ты что?
— Самая обычная колдунья, — возмутился его недоверчивости Брок. — А-а, он же не в курсе, да? Короче, не отсюда я немного. А там у нас какого только говна не водится. Боги-громовержцы, ведьмы в полный рост, инопланетяне…
— Господи, какой бардак! — воскликнул Джек. — Хорошо, что у нас такого нет. Давид, а ты ничего этого не слышал и не знаешь, понял?
— Да, Ваше Величество! — Давид вытянулся и отдал честь.
========== 14. ==========
Багамские острова встретили их влажным тропическим жаром и тихим шелестом волн.
Брок помог Джеку выбраться из яхты и тут же подхватил на руки, прижал к себе, двинувшись вперёд.
— Я уже не невеста, — Джек замахал ногами в белых сандалиях. — Я уже твой муж! У нас и первая брачная ночь была!
— Ты моя детка, — возразил Брок, прижал Джека к себе сильнее, поцеловал в висок и легко, будто бы не чувствовал веса супруга, добежал по пирсу до самого белоснежного пляжа. — Весь месяц на руках тебя таскать буду. Люблю тебя.
— И я тебя, — улыбнулся Джек. — Думаешь, сразу в воду?
Он огляделся. На небольшом белоснежном пляже были и лежаки с полотенцами, и широкие тенты, и столик с напитками под зонтиком.
— В воду! — воскликнул Брок, опустил Джека на один из лежаков, осмотрелся по сторонам, отмечая, что они остались совсем одни.
Их заранее предупредили, что вся прислуга находится в небольшом домике рядом с их особняком и кого-то можно вызвать по телефону, один из которых сейчас лежал на столике между шезлонгов.
Джек потянулся в шезлонге и принялся раздеваться. Нащупал что-то под собой и показал Броку.
— Смотри, тут водостойкий крем от загара есть. Намажешь меня?
— Намажу, — плотоядно улыбнулся Брок, стягивая с Джека лёгкую футболку. Коснулся губами плеча, загривка, поцеловал каждый шейный позвонок, спускаясь ниже и ниже, а поцелованное место мазал кремом.
Джек хихикал и ежился, оглядываясь вокруг.
— Никогда не был в таком месте, — сказал он. — У нас в Гильбоа есть семейная вилла на побережье, но там купаться можно только в августе.
— Значит, надо почаще куда-нибудь выбираться. Ты — король, а не раб на галерах, — решительно сказал Брок, поднял его на ноги, разворачивая к себе лицом.
— Ага, быть королем — это хуже, чем быть галерным рабом. Те хоть мозги себе не ломали. — Джек погладил Брока по груди. — Слушай, а ты испанец или итальянец?
— Итало-американец, — в шею ему выдохнул Брок, целуя за ухом, под подбородком, острый кадык. — Ба от американского солдата родила отца, а он уже в Штатах мою мать встретил.
— А я вот чистокровный гелвуец. — Джек ненадолго прижался к нему. — Давай намажемся — и в воду. Купаться хочу — сил нет.
— Я намазываю, — в пупок ему ответил Брок, лизнул впадинку.
— Потом я тебя, — сказал Джек. — Только в плавки не лезь. А то мы до воды не дойдем.
— Ну вот, — притворно обиделся Брок, коснулся губами бугра на плавках и присел на песок, намазывая ноги Джека.
У них был целый месяц только для двоих. С белым песком, высокими пушистыми пальмами, лазоревой водой и, как обещали разом все брошюры, самыми прекрасными закатами.
Джек длинными ласкающими движениями намазал Брока, поцеловал, взял за руку и потянул к воде.
— Ночью, — улыбнулся Брок, остановив Джека у самой кромки воды. — Стяну с тебя все тряпки и буду любить в волнах.
А потом подхватил на руки, закинул на плечо задницей кверху и ринулся в воду.
Наплававшись вволю и нанырявшись до одурения, Джек выполз на кромку воды и растянулся в мелких волнах, накатывающих на пляж.
— Так хорошо… — протянул он. — Брок, идея была гениальная.
— Видишь, какой я полезный, — подтвердил Брок, навалившись на Джека всем собой, распластал по удивительно белому мелкому песку.
Они лениво целовались, гладили друг друга в теплых накатывающих волнах Атлантического океана, такие счастливые, влюблённые, словно и правда весь мир был у их ног.
Джек подумал, что Брок с каждым разом возносит его на более и более высокую ступень счастья. И было немного страшно, что Брок в нем разочаруется.
Ужинали тут же на пляже, зайдя в дом только для того, чтобы выполоскать песок из самых неожиданных мест. За это время прислуга расставила, воткнув в песок полукругом, ярко пылающие трепещущие на ветру факелы, вынесли небольшой стол и пару стульев, сервировали его фруктами, украсили цветами. Где-то в отдалении играла тихая приятная музыка, лишь оттеняя шум волн и нисколько его не заглушая.
— Пойдём, — улыбнулся Брок, переплёл пальцы Джека со своими и вывел его на террасу и далее на пляж, сейчас золотисто-оранжевый в лучах заходящего солнца, падающего прямо в океан.
— Ах! — вырвалось у Джека. — Как красиво!
Брок молча коснулся губами середины его ладони и глянул так, что слов никаких не требовалось.
— Я… — хрипло произнес Джек, прокашлялся и продолжил: — Я организую свои дела так, чтобы мы могли летать сюда дважды в год хотя бы на неделю.
— И будешь зашиваться всё остальное время? — вскинул брови Брок, покачал головой. — Острова никуда от нас не убегут. Для меня главное — ты, а где… это малость. Наша спальня ничуть не хуже, когда мы вместе.