Влекомая нетерпеливой псиной, я пулей вылетела из квартиры, едва успев захлопнуть дверь. И собралась уже вприпрыжку скакать по ступенькам, но глухо прозвучавший в тишине подъезда голос меня остановил, заставив испуганно подпрыгнуть:
- Куда-то собралась?
- Ты меня напугал, - осуждающе произнесла я, с облегчением рассматривая парня, рассевшегося на ступеньках между лестничными пролетами.
- Я ведь просил тебя быть осторожной, - ничуть не смутившись, произнес Леша. - Это значит - не шляться одной по темным улицам...
- Пойдешь со мной гулять? - с готовностью поинтересовалась я.
Он лишь грустно усмехнулся.
- Куда я денусь...
Мы шли рядом по темной, замерзшей от одиночества дорожке, иногда замирая в желтом свете фонарей. С Лешей что-то случилось - он говорил... много... что-то рассказывал про снег и воду, наверное, какая-нибудь лабуда, которую преподают в их природопользовательском институте. Я не слушала слова, я слушала его голос... и мысленно умоляла взять меня за руку... хотя бы.
Он услышал. Остановился, нерешительно протянул руки к моим, и спрятал мои замерзшие ладошки в своих больших и теплых, посылая миллионы счастливых мурашек бродить по моему телу. Но видимо, посчитал это недостаточным, потому что поднял мои ладони к лицу и принялся дышать на них, согревая. А после коснулся моей ладони губами, отчего у меня в животе взорвался праздничный салют, и стало трудно дышать. Но все мое существо капризно требовало большего, и мне казалось, что если Леша сейчас не поцелует меня по-настоящему, я просто напросто задохнусь.
Но он вдруг отстранился, а после и вовсе толкнул в сугроб, заставив меня практически утонуть в свежевыпавшем рыхлом снеге.
Мимо пролетел какой-то яркий светлячок, врезавшийся в столб школьного забора, и выбив приличный кусок из него. Второй полетел чуть левее - туда, где секунду назад был Лешка. Он увернулся и, прошептав что-то, махнул руками в сторону.
Я вскочила на ноги. Зверев одним движением пихнул меня себе за спину, и вновь что-то сосредоточенно зашептал, глядя перед собой. Там полускрытые вечерней тьмой возвышались два невероятно высоких существа. Один то и дело посылал в нашу сторону мерцающих светлячков, большинство из которых разбивались о невидимую стену, другой - более высокий, пытался прорваться к нам, но его не пускал точечный метеоритный дождь.
- Я так долго не смогу, - сквозь стиснутые зубы выдавил Леша, и я с удивлением заметила, что его лицо покрылось испариной. - Тебе, наверно, лучше бежать пока я еще могу их сдержи...
Очередной светлячок, пролетев сквозь невидимый щит, врезался в Лешкину грудь и парень начал заваливаться на меня. Я поймала, но удержать не смогла, и мы вместе повалились на снег. Из жуткой открытой раны густым потоком хлынула кровь, окрашивая все кругом темно-красным цветом. От ужаса меня парализовало, но я быстро опомнилась, подскочила к стремительно бледнеющему Леше и попыталась руками зажать рану... Боже, это было бесполезно - кровь продолжала сочиться сквозь мои сомкнутые пальцы. Из глаз хлынул поток слез, хотя я усиленно моргала, пытаясь прояснить зрение.
- Люблю тебя, - чуть слышно прошептал Леша, не открывая глаз, заставив мое сердце испуганно оборваться.
- И я тебя очень-очень люблю, только не умирай... Ну, пожаааалуйста...
Как в меня попал светлячок я не заметила. Лишь почувствовала, как на шее дернулся шнурок с одним из амулетов, которые мне велели не снимать. И больше ничего, кажется, не происходило. Но спустя несколько секунд я услышала испуганный вопль одного из нападавших и невольно подняла глаза. Тот из нелюдей, что был выше, уже лежал на снегу бесформенной кучей, другой все еще пытался сопротивляться, но неизбежно отступал под напором давящей на него невидимой силы. Я перевела взгляд на неожиданного заступника - это был высокий, должно быть красивый (в темноте было не очень хорошо видно) парень с белыми растрепанными волосами чуть выше плеч, с застывшем на лице садистским выражением человека, давящего надоевшего таракана. Я невольно поежилась и опустила взгляд на Лешу. Он, кажется, все еще был жив. В душе шевельнулась робкая надежда, что может быть этот беловолосый, закончив со вторым нападавшим, поможет Леше.
Я вновь подняла глаза и увидела, что парень уже направляется к нам. Злой, как демон.
- Ты идиотка!!! - начал он без особых предисловий, даже не глядя на Зверева. - Я тебе, дуре, что велел делать? - он склонился надо мной, буравя своими ярко-зелеными глазами. Но мне отчего-то было все равно.
- Что?
- Дома сидеть!!!
Я с сомнением посмотрела на белобрысого - определенно я видела его впервые в жизни.
- Помоги Леше, - попросила я, стараясь не смотреть на его взбешенное лицо.
Кажется, он его впервые заметил и, брезгливо скривив губы, отступил чуть в сторону, чтобы не запачкать в крови белые зимние кроссовки. Но все-таки обошел с другой стороны и сел рядом. Быстро проверил пульс.
- Я что, целитель тебе что ли? - проворчал он, прикасаясь растопыренной ладонью к развороченной Лешкиной груди. Казалось, ничего не происходило, но через некоторое, довольно продолжительное, на мой взгляд, время я заметила, что рана стала гораздо меньше. Белобрысый недовольно вздохнул - вероятно, целителем он все-таки не был.
- Давай оттащим его куда-нибудь... домой или к тебе, - сказал он вскакивая. - Я и так задержался здесь слишком долго.
Покрутившись вокруг Зверева, зеленоглазый поднял его на руки и недовольно крякнул, едва не уронив свою ношу обратно.
- Тяжелый зараза, - пробормотал он.
- Он не умрет?
- Конечно, нет, - возмутился парень. - Зря я что ли, с ним столько возился?
Мы медленно брели в сторону нашего дома. В голове у меня один за другим пролетали вопросы, но с какого начать я не знала. К тому же, чем больше времени проходило, тем больше злился белобрысый, и под конец мне уже начало казаться, что еще немного, и он Лешку попросту бросит.
- Куда его? - сквозь стиснутые зубы прошипел парень.
- Ко мне давай, - поспешно ответила я, раздумывая, что скажу родителям.
Кое как втиснувшись в лифт, мы доехали до пятого этажа, и выгрузив Зверева возле моей квартиры, белобрысый злобно прошипел:
- Дома сиди, - и ушел.
Дома оказалась только взволнованная мама... и Рейк. А я совсем забыла про собаку. Мне даже стало стыдно перед четвероногим другом, но тут Лешка застонал и о Рейке я вновь благополучно забыла.
- Где ты ходишь?! - начала кричать мама, - Рейк прибежал один! Папа пошел тебя... - но я ее перебила, предъявляя раненого Зверева:
- На нас хулиганы напали, - пробормотала я, первое, что пришло в голову.
Конечно, мама тут же сменила гнев на милость, и кинулась помогать мне, устраивать Лешу на диване в большой комнате. А после побежала звонить в скорую, потому что Леша до сих пор не пришел в себя, и папе, чтобы он шел домой. А мне велела сходить к родителям Зверева, которые тоже должно быть волновались.
В конце концов, Лешку забрали в больницу. Меня, правда, родители не пустили, но я отчего-то верила белобрысому, что Лешка теперь точно не умрет и потому особо не настаивала - завтра навещу его. И быть может Дашу тоже, если меня к ней пустят.
На следующее утро, проигнорировав приказ нежданного спасителя сидеть дома, я выползла на улицу, и направилась к остановке. В конце концов, днем на улицах полно народу и вряд ли на меня вновь кто-то нападет.
К Дашке меня опять не пустили. Зато я встретила расстроенного Сережу, которого, кажется, тоже никуда не пускали, сообщив лишь, что делают все возможное для выяснения причины внезапного коматозного состояния и ее устранения. Постояв, помолчав, потому что говорить нам, как оказалось, по сути и не о чем, я пошла навещать Лешку - от его родителей я уже знала, что лежал он на втором этаже в седьмой палате.
Он лежал в палате один. И выглядел гораздо лучше - бледность почти прошла, дыхание ровное и спокойное, только грудь замотана бинтами, словно его готовили к съемкам в очередном фильме про мумию. Сердце сжалось - так захотелось его обнять, прижаться к его теплому телу. Но я вдруг вспомнила, что мы вчера наговорили друг другу и почувствовала неловкость. Он, кажется, тоже был смущен, но взгляд настойчиво искал встречи с моими глазами, словно боялся, что вот сейчас я откажусь от своих слов. Дурачок...