– Миша что-то не так говорит? – похлопала она по плечу Веню.
– Не знаю. Не верю я этому Никодиму Потапычу. Люди, которые живут в приграничных районах, переменчивы, – не выпуская вожжи, потёр руками по лицу Веня, как будто умывался.
Мише такая постановка вопроса не понравилась: – Когда я тебе сказал, что он подозрительный, то ты меня в обратном заверил!
– У нас не особо выбор был. Помог спасибо. Но расслабляться не стоит. Бесплатный сыр сами знаете, только в ловушке лежит, – хлопнул по бедру Веня.
– Думается мне сынки, бдительность проявить надобно, – проговорил Родионыч.
– А как сына этого боярина зовут? – полюбопытствовала Полина.
Миша уставился на сестру, а потом повернул голову на Веню: – Ты думаешь, о том же, о чем и я?
– Гад этот Никодим Потапыч. Следят за нами, скорее всего. Уж не знаю в чём его цель. Но не от искренней любви к сыну, его подарочек. Батенька забыл имя сыночка и свою фамилию нам сказать! – сплюнул Веня.
– Они хотят, чтобы мы их в лагерь воеводы привели! – прикрыла рот рукой Милана.
– Вот это уже ближе к правде, – поднял большой палец вверх Веня.
– Предлагаю завести их в засаду, – медленно проговорил Коля.
– Сусанин выискался. Нам для начала надо понять, кто нас преследует и сколько их, – хмыкнул Веня.
Коргоруш хлопнул в ладоши: – Давайте так поступим. Путь не близкий. Едем, как едем, а сами примечаем, что к чему. Подождём, пока враг расслабится. Сейчас они так спрятались, что и не сыскать. К тому же мы пока на их земле. А вот отъедим подальше, так они к нам ближе держаться будут и обязательно как-то себя проявят. Вряд ли это пара соглядатаев. Скорее всего, за лазутчиками отряд следует польский или литовский.
– Вот каков политический расклад от домового, – хмыкнул Веня.
– Я с ним согласен, – погладил пушистого друга Коля.
Полина, смутившись от мысли «Какой Коля ласковый», опустила глаза.
Коргоруш хихикнул в лапу: «Так они оба взглядами друг на друга милуются».
Глава 22
Веня притормозил лошадей.
– Что случилось? – заметалась Милана.
– Пока ничего. Но может, – буркнул доктор по психологии. – Там река, лошадей напоить надо.
– Тогда я им овёс дам, – выпрыгнула Милана из повозки.
Миша подхватил деревянные вёдра: – Веня, я с тобой.
Вениамин кивнул. Парни вышли к берегу. Зачерпнув воды, пошли обратно.
– Что хмуришься? – удивился Миша молчанию Вени.
– Конюхи мы так себе. Родионыч тоже с лошадьми не справится. Пеший он по лесам Карелии ходил. Это раз. Еды для лошадей, как впрочем, и для нас на пару дней. Это два. Дорогу мы не знаем. Это три.
– Направление нам указали. Но ты прав, этого не достаточно, – вставил Миша.
– И где-то поблизости непонятное количество недружелюбно настроенных людей. Это четыре.
– Нам нужен проводник.
– Где его взять и чем ему платить? Салаги мы в этом мире.
Мише нечего было ответить. Веня, как всегда, был прав. Его резонность была весьма полезным качеством. Без лирических отступлений психолог дал объективную оценку происходящему.
Они подошли к лошадям и молча стояли, пока те утоляли жажду.
– Ещё принесём, – махнул рукой Миша.
Полина поглядывала на брата – «Что-то они не договаривают».
– Надо будет о провизии позаботиться. Я свои тряпицы распродал. Рисовать есть чем, а материала нет. Пока в дороге я бы мог стопку целую приготовить для продажи, – вздохнул Коля.
Миша оглянулся, услышав Колины слова: – А рубаха моя на тряпицы твои сгодится?
Юный художник придирчиво взглянул на новую белую рубашку и просиял: – Да!
– Сам-то как будешь? – грустно посмотрела Милана, продолжая кормить лошадей.
– Лето всё-таки. Мне Николай потом другую купит на заработанное, – подмигнул Миша, стягивая рубаху.
– Великолепно! Одолжите нож поострее, – обратился Коля к Родионычу. – Сейчас кроить буду. Поля помоги.
Щёки Полины запылали. Так её называла только бабушка. Девушка, потупив взгляд, устроилась ближе с готовым к работе Колей.
У реки Миша хмыкнул: – С одной задачей может, справились.
– Посмотрим, – закивал Веня. – В первом же населенном пункте продать попробуем. Может ещё, какая работа сыщется. Хотя, что мы тут можем. Меня за знания в психологии и на костёр отправить могут.
– Мы не в Европе. На Руси костров инквизиции не было пока Романовы не пришли. Это при них чудесным образом стали гореть церкви с их архивами, да столетние старцы пропадать. А Петр Первый окончательно зачистил всех старожилов и традиционно мыслящих, переладив жизнь на западный манер. Слушай! А ведь Иван Васильевич прогрессивным царём был. Что только при нем не построили. Может, ты за звездочёта сойдёшь? Представь, сколько зарабатывает царский учёный!