– Богдан всех мобилизует своевременно. Он не будит тех, кто пойдёт в караул. Ратники должны выспаться. Всё узнают при смене на посту, однако меня интересует другое. Где сын её, Игнат? Знает ли он, что мать затеяла? – размышлял Миша.
– Все в темнице. Их там по трое посадили в трёх кладовых, – отчеканил Коля.
– Миш, договори про Игната? – заинтересовался Вениамин.
– Он как козырь. Если всё затеяно ради него, то его щитом нашим на крайний случай можно сделать. Он конечно из опричников, туда простых не брали. Быстро смекнёт, что по чём. Но и выхода у него нет, он должен с нами сотрудничать, – неторопливо проговорил Миша.
– Подожди. Ты предлагаешь выторговать ему каторгу вместо казни, если он поможет нам? – перебирал скрещенными пальцами рук Веня.
– Типа того. Но он может не согласиться, – хмурился Миша.
– Чего не спите? – потирая глаза, подошла Милана.
– Милан, как думаешь, человек в безвыходной ситуации что предпочтёт, смерть сразу или длительный тюремный срок? – приобнял её Миша.
– Ну и вопросы у вас. Чисто теоретически человек пойдёт на сделку, но доверять ему будет нельзя, – зевнула Милана.
– Вот именно. Когда люди в сложной ситуации они готовы на всё! Главное момент не упустить и обещать не каторгу, а помилование, – потёр ладони Веня.
– Ты что-то придумал? – оживился Миша.
– Надо Игната спрятать. Это первое, что боярыня потребует, – ухмыльнулся Вениамин.
– Колдунья быстро его найдёт, – завертел головой Коля.
– Какая колдунья? – вытаращилась Милана, осознав, что разговор не шуточный.
– Свет Прасковья Никифоровна. Супругас нашего боярина, – на старый манер продекларировал Веня в поклоне.
Раздался громкий глухой стук. За окном с факелом проследовал конюх к выходу.
– Это в ворота стучат, – напрягся Коля.
– Началось, – прошептала Полина.
– Вроде нет, там экипаж один только, – неуверенным тоном провозгласил Коля.
– А там что? – указала Милана в противоположное окно.
В черноте сада мелькали мелкие огоньки.
Коля распахнул окно, и, высунувшись наполовину крикнул: – Стой! Кто идёт?
В ответ в створку окна прилетела стрела.
– Назад, – кинулся Веня, сдёрнув Колю и захлопнув окно.
В горницу вбежал Богдан: – Скорее за мной. Нас атаковали. В саду полно вооружённых поляков.
– Они оружие нашли! – охнул Коля.
– Не думаю, – бросил Богдан, увлекая всех за собой.
По поместью тут и там раздавались крики. Люди хаотически бегали, пытаясь скрыться от нападавших. Ратники, переместили клады в подвал и все шестнадцать стали наизготовку к обороне пленников с ценностями. Богдан же привёл остальных членов обоза к кузнецу.
Травник лихорадочно бегал по кузнице: – Богданушка не успели сплести обереги!
– Сколько готово? –выставил ладонь вперёд опричник, чтобы остановить метания Кузьмича.
– Четыре целых кнута, а остальное в заготовках, – пробасил Алексей.
Богдан посмотрел на Родионыча со старцами: – Вооружайтесь кнутами. Берите травника. Отправляйтесь по избам. Скажите, чтобы люди из дома ни ногой. А сами читайте молитвы, – приказал Богдан.
– Так как я вас тут брошу? – промычал Иван Кузьмич.
– Делай, что говорю. Упросите людей молиться за боярыню. Только так её сила спадёт. Запечатаешь печную трубу заветными словами, да кнутом по стенам постучишь, и не проникнет ни одна тёмная сила к ним, – прохрипел Богдан.
– А поляки? – спросил Алексей.
– Поляки в деревню не пойдут. Им пленных освободить надо. Мы вредительство им сейчас такое устроим из тыла, пожалеют, что сюда сунулись! – провозгласил Богдан.
– К Никодиму Потапычу, тоже человечка послать надобно, – засуетился Алексей.
– Мы его уже под охрану взяли. В подвале он с ратниками там, где лаз в колодец, – ответил Богдан.
Кузнец перекрестился и поклонился Богдану: – Приказывай.
Кузьмич поторопился с тремя старцами в деревню.
Полина и Милана с Коргорушем сели у окна. Их задача была информировать о приближении кого бы то ни было.
Коля, Алексей, Богдан, Миша и Веня спустились в подполье, где лежали доспехи и воинское снаряжение. Через некоторое время во всеоружии они появились на глазах изумлённых девушек. Мужчины одели традиционные полукафтаны-жупаны красного цвета. И покрыли их доспехами. В отличие от русских ратников вместо кольчуг поляки носили кирасы с наплечниками. Две металлические пластины защищали спину и грудь, скрепляясь ремешкам между собой. Шлем-шишак не имел как у русских назальной пластины, на месте забрала топорщился козырёк. На талии справа висела кожаная поясная сумка, а слева была пристёгнута изогнутая польская сабля.