Полина чувствовала болезненный озноб и другие симптомы простуды. Прогулки босиком дали о себе знать.
Глава 39
В берлоге было тепло, однако Полину пробрал озноб до самых косточек. Голову ломило уже не только от ушиба. Из носа струились ручьи. Уши заложило. Чихание раз от раза становилось громче.
Катенька осуществила короткую вылазку: – Рассвело.
– Надо идти, – шмыгнула носом Полина.
– Как? Ты босая, совсем разболелась ведь? Может, хоть кору от дерева примотаешь?
– Время только потеряем. Не до обуви сейчас. А вот от горячего молока я бы не отказалась, – мечтательно прогундосила девушка.
Вдруг Катенька затряслась и крепче прижалась к Полине: – Тише, хрустнула ветка!
Краем сарафана девушка пыталась заглушить звуки простудного оркестра, который вырывался из неё. Но было поздно, кто-то остановился у самого входа. Их обнаружили. Ни живы, ни мертвы, они казалось, перестали дышать.
Раздался знакомый гогот: – Попались голубоньки!
– Это Питер! – всхлипнула девчушка.
– Выходите сами, а то выкурю вас оттуда! – угрожал Питер.
– Он к нам не сунется, а выкурить и в правду может. Надо выходить, – с ужасом осознавая, что она предлагает, прошептала Полина. – Выходим. Нас двое. Уж как-нибудь одного одолеем.
– Он не один. Он всегда с братом ходит. Там и Стефан. Я уверена. Нет! Я туда не вернусь!
– Если он заложит выход и подожжет, то нам придётся выбирать или задохнуться или вылезть сквозь огонь, – вздрогнула от такой перспективы девушка.
Катенька громко заплакала.
– Опять ноешь? Тебя по твоему нытью дурында ты этакая сразу распознать можно. Катька вылазь, а то худо будет! И подругу свою прихвати! Она нам теперь должна, кибитку чинить будет! – гоготал Питер.
Но вдруг его смех неожиданно оборвался.
Полина замерла: – Что это за звуки?
Совсем рядом раздался рык. Звериный рык.
– Медведь, – ойкнула Катенька.
– Только этого нам не хватало? Он домой пришёл? Тоже нас погонит? Нет, этот не будет выгонять. Тут съест, – поддалась волне паники Полина.
– У тебя же нож, – всхлипнула девочка.
– Для него такой размер как булавка, даже не почувствует, – еле ворочая языком проговорила Полина.
– Что делать?
– Не знаю. Но мне интересно, что там сейчас происходит. Вряд ли они с хозяином берлоги чай пить собрались, – кумекала Полина.
– Надо посмотреть, но я боюсь.
– Я сама, – поползла к выходу девушка.
В просвет норы виднелось небо. Утро было в разгаре.
«Как же выглянуть и остаться незамеченной» – думала Полина, карабкаясь наружу.
Но тут земля затряслась, и берлога стала осыпаться.
Полина обернулась: – Быстрее лезь за мной, пока не завалило заживо.
Обе грязнули перепачканные землёй выскочили одна за другой на свет Божий.
– Никого? – удивилась Катенька.
– Странно. Там был удар, – повернулась Полина и обомлела.
Медведь с окровавленной лапой сидел перед забытым кем-то лукошком и грыз ягоды. Метрах в двух от него лежали два изуродованных тела.
– Не шуми, – раздался шёпот справа. – Медведь первым не нападает на людей, если они его не беспокоят.
Полина с открытым ртом повернулась на голос.
Богдан протянул ей руку: – Пойдём. Тихо. Очень тихо.
Полина схватила Катеньку за руку и потащила за собой.
Над кустами торчала голова. Счастливое лицо Коли светилось от радости. Рядом на тропинке стоял Миша с рогатиной, который готовился отражать атаку медведя, если тот начнёт преследование. Позади него виднелись трое ратников.
– Я же говорила, что меня ищут, – прошептала Полина Катеньке и громко чихнула.
Все застыли, однако медведь ни обратил на этот шум ни какого внимания и продолжал лакомиться. Все поспешили ретироваться подальше от места трапезы.
Выйдя на дорогу, Миша обнял сестру: – Садись на спину, донесу тебя.
– Сейчас. Подожди, – она повернулась к Богдану: – Там у этих ещё дети похищенные есть. Их освободить надо.
Опричник поднял бровь: – Что за дети?
Катенька, продолжая держать Полину за руку, подалась вперёд: – Шпильманы обнаглели. Своим платить надо, так они местных детей воруют и заставляют бесплатно народ веселить. Там из этого села двое есть. Отец приходил, ему всё показали, тока сынка его с дочуркой припрятали!
– Покажешь куда припрятали?
– Знамо покажу, – кивнула Катенька, выставив подбородок.
– Тогда все в обоз. Полинку лечите, чтобы другим заразы не было. Купите ей обуться и что там ещё, чтобы не расхворалась боле, – протянул кошель Богдан Мише.
– А как же дети? – вспыхнула Катенька.
– Людей возьмём ещё, и посмотрим, чем там шпильманы балуются, – сквозь зубы проговорил Богдан.