Ташауз, откуда начинался маршрут, встретил их несносной жарой, какой давно даже в этих местах не бывало. Песок временами раскалялся до восьмидесяти градусов. Ночами тоже было далеко не прохладно: меньше тридцати термометр не показывал. Самый пик зноя… Но ведь они и хотели испытать его на себе!
Однако сначала им предстояло пройти по пустыне пятьдесят километров. За отпущенные на это два дня организм должен вжиться, привыкнуть к экстремальным условиям. Эти восемь человек были хорошо тренированы, и потому такого короткого срока для них было вполне достаточно, чтобы пройти, как говорят специалисты, период "острой адаптации". Кроме того, им надлежало провести подробнейшие медико-биологические обследования.
Я встречал их, когда они вернулись из этого короткого маршрута, и видел, что они уже были готовы отправиться в большой переход. Полный день медицинских обследований также подтвердил их готовность.
Но даже и на них, познавших пустыню во всех ее проявлениях, испепеляющий зной Каракумов произвел удручающее впечатление. Кондратенко сказал: "Нам казалось, что мы шли по незнакомой планете…" Видно было, что каждый вновь и вновь заглядывает внутрь себя, стараясь как можно более трезво оценить свои возможности.
Старт после совместного совещания с научными руководителями экспедиции было решено отсрочить на один день. Этот день позволял в последний раз все решительно взвесить. К тому же надо было утрясти кое-какие хозяйственные дела, получить сыворотку против укусов гюрзы и кобры. До тех пор змеи па них не нападали, но эго вовсе не значило, что от такой возможности они застрахованы.
Параллельно собравшимся в путь отправилась другая экспедиция на машинах, организованная Институтом аридной зоны Академии наук Туркмении, возглавляемая кандидатом биологических наук Александром Фрейнком. Эти две экспедиции двигались вне зоны видимости друг друга и контактировали лишь от случая к случаю.
Кажется, все было продумано и взвешено самым тщательным образом, ничто не забыто, и ничто не упущено. И предусмотрено тоже, кажется, все.
Но на том, последнем, совещании возник все же вопрос: о том, что если кто-нибудь из участников перехода по каким-либо причинам не уверен 8 себе до конца, то лучше об этом сразу сказать, поскольку впоследствии это может поставить под угрозу срыва всю экспедицию.
Они долгих два года готовились к этому дню, превозмогая себя, во многом себе отказывая. И все ради того, чтобы в свой собственный отпуск пройти через пустыню пешком. Для каждого из них этот переход стал жизненно важным делом,
Но в научной группе, отправлявшейся в путь на машинах, нужен был врач с большим опытом, и этим врачом был только один человек — Эрнст Миловидов. Среди тех же, кто собирался идти пешком, был врач — Николай Кондратенко, руководитель, без него в переходе
не могли обойтись.
И Миловидов проявил себя как мужественный человек, потому что нашел силы отказаться от похода, которому отдал столько сил и времени. Он сделал это, потому что понимал, как его опыт и знания нужны другим.
Они шли по пескам только ночами, и лишь звезды освещали их путь. За спиной каждого — рюкзак с запасом воды и пиши, тяжестью в половину собственного веса. Воду — солоноватую, мутную, теплую, и лишь изредка — светлую, вкусную, они набирали в колодцах.
Что такое колодец для идущих в пустыне? Это — берег для потерпевших крушение в океане. Это ломоть хлеба для измученных голодом.
Первый пункт, где им повстречались люди, была метеостанция Давали, лежащая как раз посередине маршрута. Отсюда они направились к колодцу Чайырли-Куй-ми. Колодцы в пустыне, как видите, подобно рекам, имеют названия: ведь они, как и реки, дают жизнь.
Наверное, мы недооцениваем роль пустыни в окружающем нас мире. Жителям средней полосы она кажется чем-то далеким и экзотическим, бесплодным и бесполезным — мертвым куском земли, отделенным лесами, морями, горами, — и внешне это как будто бы так.
Но и совсем не так. Пустыни Средней Азии раскинулись на огромной площади и занимают седьмую часть территории нашей страны. Их протяженность с севера на юг около 1200 километров. Эти семеро прошли все те знойные километры.
Но пустыня вовсе не пуста! Многие и многие виды животных ее населяют, и, право же, нет для них более желанного места. Скромные как будто бы, но па самом деле могучие растения пробиваются к свету через пески, добывая для себя воду с глубины в несколько десятков метров. И, конечно, пустыня таит бесценные клады.
Не забудем и о той роли, которую играют пустыни в формировании погоды. Вот мы, жители европейской части страны, сетуем на несносную жару, па какой-то циклон, несущий нам сушь. А пришел-то он вот из этих мест, из этих песков…
Но все же и здесь можно жить. На редких метеостанциях, разбросанных на всем протяжении Каракумов, куда и воду-то завозят раз в несколько месяцев, между раскаленными песками и свирепым солнцем тоже обретаются люди.
Накануне "тарта я спросил каждого из семерых: что толкнуло их в эту дорогу. Конечно, каждый ответил по-своему. Но в их ответах было и много общего.
Николай Кондратенко: "В таком походе приходится работать не сколько можешь, а сколько надо-никто не может жить за чужой счет. Во многом это жизнь на пределе. И мне кажется, каждому мужчине надо знать свой предел, свои максимальные возможности".
Эмиль Баль: "Я очень люблю ходить по безлюдной местности. И не только по пустыне, по горам тоже. Я убедился в том, что каждый трудный поход — это преодоление себя, своей слабости. И знаю, как это закаливает физически и психологически. Наверное, поэтому меня снова и снова тянет в такие походы".
Виктор Голиков: "Мне кажется, в каждом человеке живет нечто, толкающее его в странствия — некий зуд неудовлетворенности собой, стремление сделать что-то полезное. Во мне эти ощущения всегда жили. Ну и, конечно, меня тянуло к необычному, хотелось испытать себя в очень трудных условиях".
Гельмут Гегеле: "Я знаю, что этот маршрут будет труднее всех предыдущих, поэтому мне надо пройти его".
Зейнел Сакпбжанов: "В эту компанию меня привело любопытство. А коллектив оказался очень интересный, дружный и помог мне лучше узнать себя. Иду, потому что хочу понять, что я могу".
Николай Устимснко: "Я никогда не был в таких трудных условиях, поэтому мне и хочется как бы взглянуть на себя со стороны. Ну и, конечно, просто интересно увидеть те места, где мы пойдем. Я понимаю, что мне придется преодолевать себя…"
Владимир Климов: "Во время подготовки к этой экспедиции нам приходилось от очень многого отказываться, убеждать себя, что все трудности можно преодолеть, все можно вытерпеть. Я считаю, что именно терпение — главное качество мужчины. В таких походах, как наш, надо уметь зажать себя в тиски и терпеть — только в этом случае можно рассчитывать на успех.
Самое трудное в их жизни в пустыне — это не ночные переходы с тяжелой поклажей, а, как ни странно, дневные переживания зноя. Очень хочется спать, но спать удается только урывками: тяжелый, горячий воздух гонит сон прочь. Едва остановишься, как налетают невыносимые в своей назойливости мухи, о которых Зейнел сказал как-то в сердцах: "Лучше бы они вымерли вместе с динозаврами!"
Но дневки это не просто отдых. Вернее — желание обрести отдых. В то время они проводили медицинские обследования, вели метеонаблюдения, действовали по биологической программе. И эта научная работа тоже отнимала много сил и времени.
Зато никогда прежде ни одна экспедиция, находящаяся в пустыне, не была столь тщательно подготовлена и проведена с точки зрения науки.
Специалисты четырех крупных исследовательских институтов страны разработали обширные программы. Александр Фрейнк, руководитель научной группы, насчитывавшей 21 человека, на двух машинах тоже пересек Каракумы. Не думаю, что всем этим людям было много легче, чем семерым: солнце и пески одинаково беспощадны ко всем.