Я отхлебнул воды со льдом. Она оказалась такой холодной, что у меня заболело горло. Единственным звуком в этом огромном пространстве было плескание и бульканье водопада. Яркий солнечный свет резал глаза. Все казалось странно веселым. Официантка подошла с хрустальным графином воды и наполнила мой стакан, но Годдард помахал рукой:
— Muchas gracias[7]. Вы оба можете идти, думаю, у нас уже все есть. Только попросите второго гостя присоединиться к нам.
— Вы ведь не в первый раз так сделали, правда? — спросил я. Кто-то мне говорил: когда «Трион» оказывался на грани банкротства, их конкурент всегда делал какой-то фатальный просчет, и «Трион» выходил из сложной ситуации еще сильнее, чем раньше.
Годдард искоса посмотрел на меня.
— Навык — главное для мастера.
У меня закружилась голова. Я догадался еще по резюме и биографии Пола Камилетти. Годдард нанял его из компании под названием «Целадон дейта», которая в то время была самой большой угрозой существованию «Триона». Вскоре компания «Целадон» совершила легендарный технологический промах — вроде «Бетамакса» вместо «VHS» — и обанкротилась как раз перед тем, как их подобрал «Трион».
— До меня был Камилетти, — сказал я.
— А до него — другие. — Годдард хлебнул кофе. — Нет, ты был не первым. Но я бы сказал, самым лучшим.
Комплимент причинил мне боль.
— Не понимаю, как вы убедили Уайатта, что внедрение «крота» сработает.
Годдард поднял глаза: открылся лифт, тот же самый, на котором приехал он.
Джудит Болтон! У меня перехватило дыхание.
Она была в темно-синем костюме и белой блузке и выглядела очень свежо и по-деловому. Помада и лак кораллово-красные. Джудит подошла к Годдарду и быстро поцеловала его в губы. Потом взяла мою руку в свои и сжала. От ее холодных ладоней поднимался слабый травяной аромат.
Джудит села по другую сторону Годдарда, развернула льняную салфетку и положила себе на колени.
— Адаму хотелось бы знать, как ты убедила Уайатта, — сказал Годдард.
— Ну, выкручивать Нику руки мне не пришлось, — сказала она с хриплым смехом.
— Ты действуешь гораздо тоньше, — сказал Годдард.
Я, широко открыв глаза, смотрел на Джудит и наконец выговорил:
— Почему я?
— Странно, что ты спрашиваешь, — сказала она. — Посмотри, чего ты добился. У тебя талант.
— К тому же вы держали меня на поводке из-за денег.
— В корпорации многие кладут часть денег в свой карман, Адам, — наклонилась она ко мне. — У нас было из кого выбирать. Но ты выделялся на их фоне. Ты обладал гораздо лучшими качествами. Совершенно великолепное умение вешать лапшу на уши да еще и проблемы с отцом.
Гнев внутри меня рос и рос, пока я не выдержал. Я встал, навис над Годдардом и сказал:
— Позвольте задать вопрос: что сейчас подумал бы Эли?
Годдард непонимающе посмотрел на меня:
— Эли?
— Элайджа...
— О Боже, да, конечно, Элайджа... — протянул Годдард, и озадаченность на его лице постепенно сменилась кривой усмешкой. — Вот что... Н-да. Ну, это идея Джудит. — Он хихикнул.
Зал вокруг медленно завращался, становясь то ярче, то бледнее. Годдард внимательно смотрел на меня, и в его глазах плясали искорки.
— Адам, — сказала Джудит, излучая заботу и сочувствие, — сядь, пожалуйста.
Я продолжал стоять и смотреть на него.
— Мы беспокоились, — объяснила Джудит, — что у тебя возникнут подозрения, если все получится слишком легко. Ты очень умный юноша с прекрасной интуицией. Все должно было быть логично, а иначе ты бы догадался. Мы не могли так рисковать.
Передо мной возникла картинка кабинета Годдарда, призы, которые, как я теперь знал, были поддельными. Фокусничество Джока и то, как приз сам по себе упал на пол...
— Ну, ты же понимаешь, — вставил Годдард. — «Старик ко мне проникся, я напоминаю ему погибшего сына» и прочее дерьмо. Логично, правда?
— Вы не могли рисковать, — глухо сказал я.
— Вот именно, — обрадовался Годдард.
— Очень, очень немногие добились бы того, чего добился ты, — сказала Джудит и улыбнулась. — Большинство просто не выдержало бы двойной жизни. Ты уникальный человек, надеюсь, ты понимаешь. Поэтому-то мы тебя с самого начала и выделили. И ты более чем доказал нашу правоту.
— Я вам не верю, — прошептал я. У меня подкашивались ноги, я еле стоял. Нужно было срочно убираться. — Я не верю вам!
— Адам, я знаю, как это трудно, — ласково сказала Джудит.
Моя голова пульсировала от боли, словно открытая рана.
— Пойду освобожу свой офис.
— Ни в коем случае! — вскричал Годдард. — Ты не увольняешься! Я не допущу. Такие умные парни, как ты, встречаются очень редко. Ты нужен мне на седьмом этаже.
Луч солнца слепил меня, и я не видел их лиц.
— И вы стали бы мне доверять? — горько выпалил я, сделав шаг в сторону, чтобы солнце не светило в глаза.
Годдард вздохнул:
— Корпоративный шпионаж, мой мальчик, такая же неотъемлемая часть Америки, как яблочный пирог и «шевроле». Черт побери, как, по-твоему, Америка стала экономической сверхдержавой? Еще в 1811 году некий янки, Фрэнсис Кэбот Лоуэлл, отправился в Великобританию и выкрал самый ценный секрет: ткацкий станок Картрайта, основу всей текстильной промышленности! Привез в Америку промышленную революцию, превратил страну в колосса. Благодаря одному акту промышленного шпионажа.
Я развернулся и пошел прочь по гранитному полу. Резиновые подошвы моих рабочих сапог взвизгнули.
— Я больше не хочу быть марионеткой.
— Адам, — окликнул меня Годдард, — ты говоришь, как озлобленный неудачник. Каким был твой отец. А я знаю, что ты не такой. Ты победитель, Адам. Ты замечательный. У тебя есть то, что нужно.
Я улыбнулся, а потом тихо засмеялся.
— То есть, по сути дела, я лживый кусок дерьма. Обманщик. Лгун мирового класса.
— Поверь мне, ты не сделал ничего такого, что бы не происходило каждый день в корпорациях всего мира. У тебя в офисе стоит книга Сунь-Цзы — не читал? Война, говорит он, построена на обмане. А бизнес — настоящая война, все знают. Бизнес на высшем уровне — обман! Никто не собирается говорить об этом публично, но это правда. — Его голос стал тише. — Игра одинакова везде. Ты просто играешь лучше, чем остальные. Нет, ты не обманщик, Адам. Ты чертовски хороший стратег.