Он прошел в комнату, катя перед собой сервировочный столик с тарелками разной, видимо, вкусной еды и несколькими темными бутылками. Быстро расставил все на столе. Занял одно из кресел и тихо, без интонации произнес:
— Угощайтесь, пожалуйста.
И первым взял бутерброд. На левой руке блеснул платиновый «Ролекс». Обручального кольца не было.
Все же стоит употреблять то же, что и он. Буду перестраховщиком. Рой бдел, сидя у стола. Что же теперь?
Стало немыслимо ясным и четким все вокруг. И нездешним ветром, да и не ветром вовсе, пахнуло на меня от фигуры за столом. Кто-то взглянул на мои мысли. Устало улыбнулся. Я, не напрягаясь, выдал на поверхность сознания картинку: из-за дверцы с надписью «Не влезай — убьет!» выглянул веселый скелет, а потом прошел по кругу вприсядку. Незримый наблюдатель, казалось, рассмеялся и исчез.
Во-от оно как! Дивные дела…
Теперь мы могли не опасаться друг друга, в той, сверхсознательной сфере вероломство невозможно. Но моей подготовки он не проходил — тут что-то иное. Силен, очень силен!
Более он не пытался меня зондировать, а вслух сказал:
— Я прошу прощения за вмешательство в вашу личность. Больше не повторится. Зовите меня Отшельником. Как мне лучше обращаться к вам?
— Скажем, Путник. Немного по-детски, но сойдет. Устроит? Это Рой.
— Да, спасибо. Я не любопытствую о ваших целях и том, что вам со…спутником пришлось пережить. Расскажете то, что сочтете нужным. Сам я готов ответить на ваши вопросы, елико смогу.
Он все же привычно осторожничал, как и я. Мы славно перекусили, запивая пищу добрыми винами, и постепенно я узнал нечто о пережитом этим самым неожиданным моим знакомцем. Или сородичем?
— Я один, казалось мне, оставался в полном сознании, когда происходило массовое бегство. — Он погладил шрам и на мгновение заслонил глаза рукой. — Все это безумие захлестывало город, на улицах люди дрались за возможность вскочить в уходящие грузовики и автобусы. Вещи, деньги, документы…Все потеряло цену. От пристаней отваливали полузатопленные самоходные баржи, забитые людьми. Как в блокаду. Никакого порядка эвакуации не было.
Впрочем, лучше по порядку излагать то, чему я был свидетелем.
…Наутро дня, когда все началось, мне приснился сон.
Я стоял на балконе своего дома, и мир вокруг был погружен в беспросветную грозовую тьму, какой я не видел в самую сильную грозу.
Невольно вспомнилось, как «тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город…» Наверное, в Ершалаиме в тот день было так же.
И тогда с востока появилось белое сияние в полнеба, движущееся на меня. Я неожиданно увидел его источник: всадника на белом коне в белых одеждах, головой достававшего небесный свод.
Сам он как бы терялся в туманном облаке, и одежд его, и лица было не разглядеть, зато конь в старинной золоченой сбруе был хорошо виден. Могучее, прекрасное и яростно рвущееся вперед существо.
В руке циклопической фигуры сиял золотой лук в половину его роста, с двойным выгибом, другой он натягивал золотую стрелу. В момент, когда я окинул его взглядом вместе с конем, стрела сорвалась с тетивы.
Это было похоже на падение баллистической ракеты. Описав широкую дугу, она, ослепительно сверкая, ушла к центру города, оставив пронзительный светящийся след.
От громового ржания коня я проснулся.
В раме окна, в глубине розово — оранжевого рассветного неба, переходящего сверху в фиолетовое, на пути полета стрелы из сна проходила огненная полоса, концом упиравшаяся куда — то в центральные кварталы. Она держалась до восхода солнца, но за тем безумием, что творилось дальше, никто и не обратил внимания на это явление. Все это тогда казалось мне отрывком из повести о Белькампо. Наверное, только я видел самое начало.
Я работал… Да, впрочем, это и ненужно, как и мое настоящее имя — я уж начал забывать его. Моя работа была связана с наукой. Один из здешних институтов с режимом секретности. Со своими… так скажем, возможностями, я пришелся там ко двору. О моих особенностях говорить подробно я пока не хочу, хотя благодаря им я выжил.
Тот день был выходным.
Вдоль длинного ряда гаражных ворот было пусто — час стоял еще ранний. Я одолел уже половину пути мимо гаражей, когда неудобно стоявший у выезда (чем он думает, этот шофер?) бортовой «КАмАЗ» включил фары. Царапанье зажигания, следом заработал мощный мотор. Я невольно обернулся, но красная кабина была пуста. Просто пуста.