***
Взвесив все за и против, я рискнул. Отделив лапку от конструкции, вросшей в шею Лешего, осторожно выглянул из-под шерсти...
Все псари смотрят в противоположную сторону...
Толчок - взмах крылышками - полёт.
Я тут же взмыл к плотным кронам вековых елей, уходя с линии возможной атаки. Как и следовало ожидать, никто меня не заметил, а если даже и заметил, то не придал этому никакого значения. Действительно, насекомое в лесу - что здесь удивительного? Улетело - и бог с ним.
***
За несколько вылазок в лес на шее Лешего мне в общих чертах удалось изучить территорию вокруг фракции бордовых. С юга и запада её окружали плотные леса, с востока - Светлая долина Седобородого, знакомство с которым ещё надолго останется в памяти.... А вот северные территории были для меня загадкой. Судя по рассказам игроков, именно там и находились бежевые, граница с которыми во время перемирия проходила по некой речушке Росянке. Как оказалось, к естественным границам между условными территориями враждующих фракций относилась и Дикая чаща, подступающая к базам с северо-запада и юго-запада, соответственно.
Дикая чаща, действительно, казалась чем-то особенным.
Располагалась она на некотором расстоянии от остального леса; на пустующей полосе между деревьями росли разве что трава и редкие кусты с дикой несъедобной ягодой. Все растения в пределах Дикой чащи, столь испугавшей бордовых, оказались чёрными... Они как будто были гнилыми, при этом их на ветках редких берёзок виднелась листва, у елей зеленели иглы. Кажется, что лес жил, но представлял собой какой-то другой вид, другую экосистему.
К счастью, приближаться к Дикой чаще мне не требовалось. Во всяком случае, пока.
Дорогу до базы бордовых я мог отследить по карте, поэтому единственной задачей на эту вылазку стала простая установка - не погибнуть. Подождав, пока псари и вервольфы не повернут в сторону дома, я двинул в сторону озера.
Напоследок бросив случайный беглый взгляд в сторону Дикой чащи, я вдруг остолбенел, чуть было не врезаясь в ствол внезапно оказавшегося впереди дерева: в пятидесяти метрах от псарей, за безлесной полосой, между чёрными ветками зарослей кустарника виднелась серая вмятая морда твари, внимательно следившей за бордовыми.
Тварь не отводила взгляд, кажется, даже не моргала, просто смотрела вслед уходившим игрокам.
Я прочитал высветившееся над ней сообщение:
Серый пилигрим. 123 уровень
Твою ж... Это было то самое существо. Оно часто появлялось рядом с Чёрной горой; непременно ночью, каждый раз пытаясь атаковать замешкавшегося дозорного и каждый раз отступая, когда он звал подмогу.
В дозор стали ходить тройками, чтобы хоть как-то отпугивать серого пилигрима, однако порой он появлялся совершенно неожиданно: выпрыгивал из-за ближайшего дерева, вылезал из холодной воды Черёмухи, вырывался буквально из-под земли, используя норы, прорытые кротами...
И вот, что странно: несколько дней назад, когда серого пилигрима видели в последний раз (существо чуть не оттяпало Греку полноги), его уровень не превышал семидесятый. Сейчас же передо мной находилась тварь сто двадцать третьего уровня... Набрать более пятидесяти уровней за пять суток? Или же это попросту собрат «нашего» пилигрима? И то, и другое вряд ли.
Эту вмятую морду, в которой едва угадывались ряды чёрных холодных глазок, я мог узнать когда и где угодно, а раскачаться на пятьдесят уровней за такой короткий промежуток времени можно было только посредством убийства нескольких десятков высокоуровневых противников, что весьма и весьма маловероятно.
Наконец, серый пилигрим скрылся за чёрными стволами деревьев, не издавав ни звука.
Знали бы бордовые, как им повезло, что стаду кабанов всё-таки удалось ускользнуть...
***
Вы получили новый уровень: 34!
Исследование местности приносило свои плоды: за последние трое суток я поднял уже два уровня, не делая практически ничего. А всё благодаря Лешему и его гвардии, без отдыха бороздившей по просторам лесов, болот и долин.
Бесконечный лес не думал заканчиваться: ели подступали вплотную друг другу, кажется стремясь поймать меня своими игольчатыми ветвями, из-за кустов с дикой ягодой то и дело выбегали местные обитатели, впрочем, не обращавшие на комара особого внимания. Лететь было довольно тяжело, но, когда в толстую сосну, на каре которой я присел отдохнуть, врезался чей-то длинный язык, стало понятно, что тело комара далеко не самое безопасное для одиночных путешествий где бы то ни было. Я взглянул вниз: под деревом прыгала огромная жаба и поминутно «стреляла» языком, пытаясь меня выловить. К счастью, я находился довольно высоко, но тварь всё же не теряла надежды полакомиться комариным мясом.