В реальность я вернулся очень ранним утром. Сейчас конец апреля на дворе. Холод под утро такой, что под двумя одеялами зубы стучат. Из разбитого окна сифонит, но жить на улице ещё тяжелее, так что это всё ещё терпимо.
Раздался щелчок пьезоэлемента и я наконец понял, что за шорох происходит под ухом.
– Мне оставить не забудь, – сонным голосом пробормотал я, – Что-то рано морозить сегодня начало.
– На ночь не стали вмазывать, хуле, – объяснил происходящее Мутный, – Теперь весь день сонные будем.
– Да, надо как-то грамотнее всё рассчитать, – согласился я помогая корешу пустить кайф по вене.
– Я вообще не понимаю, нахуй ты весь график переёб, – отмахнулся тот и завалился на спину, получая первое, утреннее удовольствие, – Всё же заебись было и просыпались не так рано, – еле слышно закончил он.
Себя я уколол сам и отвалился на одеяла точно так же, как это только что сделал Мутный. Пара минут и сейчас главное не дать себе уснуть. Теперь заряда бодрости должно хватить до обеда, плюс минус. В одном кореш прав, систему мы сбили себе зря.
Побродив по квартире, нам удалось отыскать целую канистру с водой. Точнее бутыль на двадцать литров, что используют в офисных кулерах. Она всё это время стояла на балконе в шкафу, а ведь именно его мы не удосужились осмотреть.
Здесь же обнаружились несколько банок с вареньем, одну из которых Мутный развёл в трёх литрах воды, чтобы вкусненько попить. Так же нашлись ещё несколько стеклянных банок с тушёнкой, видимо домашнего производства и всякая мелочь типа соли, спичек и старых кастрюль.
Не долго думая я налил воды в чайник и поставил его на походную плиту, а заодно выставил четыре кружки на стол и банку растворимого кофе. Мы на самом деле сейчас жили лучше, чем было месяц назад. Я даже усмехнулся своим мыслям.
– Хуле ржешь в одно жало? – поинтересовался Мутный.
– Да вот прав ты был вчера, – продолжая улыбаться ответил я, – Мы сейчас как короли живём.
– Ну так, ёпта, – согласился со мной тот, – То ли ещё будет. Вот по барыгам пройдём, вообще рай наступит.
– Осталось только помыться ещё, – пробормотал сонным голосом Андрей, который появился в дверях на кухне, – Что за барыги такие?
– Ну ты сам не понимаешь? – уставился на него удивлённым взглядом наркоман и постучал себя двумя пальцами по сгибу руки, намекая на наше пристрастие, – Нам без этого никак, бро.
– Далеко до них? – ничуть не смутившись спросил он.
– Один здесь и пара там, – махнул я в сторону реки, – Но вначале нужно с оружием что-то решить, соваться в город сейчас опасно.
Словно в подтверждение моих слов с улицы донеслись далёкие звуки стрельбы. Вскоре там даже автомат заработал, звук Калашникова ни с чем не спутать, он похож на то, как ломают сухие ветки.
– Кстати о помыться, – разорвал тишину Мутный, – У Джексона баня есть и колодец во дворе.
– По дыму враз засекут, – не согласился Андрей, – Нет уж, лучше здесь мочалку с мылом возьму и в реке вымоюсь, чего и вам советую.
Чайник вскипел, кружки наполнили кипятком и по квартире разлетелся давно забытый запах кофе. А минут через сорок мы покинули гостеприимную квартиру и направились искать оружие.
В подвале посрывали монтировкой навесные замки, но кроме солений ничего ценного не обнаружили. Лишь в одной из кладовок нашлись сети и удочки, но нам они ни к чему. Остались только две железные, самодельные двери.
Ключи, которые были найдены в квартире друга Андрея, подошли к одной из них, но увы, здесь обнаружился лишь пустой оружейный ящик. Конечно надежда на то, что точно такой стоит в гараже и он заполнен оружием были, но очень смутные.
Однако посовещавшись, решили всё же проверить, мало ли, может он туда какое старое ружьё отнёс.
Где он конкретно располагается, Андрей не знал. Вроде как рядом, через дорогу, но там их столько, что можно весь день потратить, подбирая ключи. Но выбор не велик, проверить всё же стоило.
Здесь и в лучшие дни с людьми было не особо, а сейчас и вовсе коридоры в гаражах казались пустынным местом. Мы шли вдоль длинных рядов с одинаковыми воротами и пытались обнаружить те самые, к которым у нас возможно имеются ключи.
За одними такими начала скулить и завывать собака, стоило нам приблизиться. В сытые дни она бы скорее всего гавкала, отгоняя непрошеных гостей, но сейчас была рада любому, кто даст ей хоть корку хлеба.
– Ничего не поделаешь, Тузик, – развёл руки в стороны Мутный, – Придётся тебе подыхать.
Пёс завыл ещё жалобнее, будто понял о чём ему только что сказали.
Погода так и оставалась на грани моросящего дождя. Серое небо, через которое едва пробивались лучи солнца. Мне с трудом верилось, что это всё пыль, поднятая ядерным взрывом.