Я где-то слышал, что первым признаком нехватки кислорода, становится жара. Вроде как в помещении делается будто в теплице. Ну такое не сложно заметить в комнате, если она полна людей. Например если отмечать день рождения на кухне. Спустя пару часов там уже невозможно будет находиться, даже если дело происходит зимой и помещение не отапливается.
Пока в бункере держалась промозглая прохлада, а это значит: бояться нечего.
Я лежал на поддонах и размышлял о том, что же теперь будет. Как жить дальше? Сможет ли человечество вновь возродиться? И что делать нам всем?
– Мутный? – толкнул я локтем в бок своего товарища.
– У? – коротко спросил тот.
– Спишь что ли?
– Неа, думаю.
– Ты разве умеешь? – не удержался и подколол его я.
– Ты чё хотел? – не повёлся и не стал продолжать тот.
– Чё делать то будем? Героина нам больше точно никто не продаст.
– Это я что-то как-то не подумал. Да похуй, я тут ещё пару барыг знаю, на первое время затаримся.
– А дальше чё?
– Я тебе блядь Ванга что ли?
– Хули ты психуешь? Я просто спрашиваю.
– Понятия не имею. Ты сам что предлагаешь? Я в нормальном то мире жить не умею, а ты меня про такое.
– Вот и я, не умею, – вздохнул я и замолчал.
– А почему Гера? – нарушил тишину вопрос Андрея, – И Мутный, тоже странная погоняла.
– Пиздатая погоняла, – огрызнулся последний, – Я замутить могу всё, что душа пожелает. А Гера, фамилия у него такая: Герасимов. Му-му бля, ха-ха-ха.
– Понятно, – произнёс парень и бункер снова окутала тишина.
– Бля, у меня хуй встал, – непонятно для кого озвучит сей момент Мутный, – Вот нахуя ты Боню пизданул, ща бы она отсосала.
– Бля, Мутный, закрой рот, а? – остановил его я, зная что сейчас тот начнёт гнать хуйню.
– Ты когда нибудь трупы ебал? – тут же оправдал мои надежды он.
– Да заткнись ты сука! – вдруг злобно крикнула Лена, – Слушать даже такое тошно! Ебанат бля!
– Ха-ха-ха! – залился смехом Мутный, но развивать тему не рискнул.
– А может там всё нормально? – в очередной раз нарушил тишину я, – Вдруг не было никакого ядерного взрыва? Может нас просто всех приглючило?
– Мы не употребляем, – тут же отозвался Андрей, – И ощущали тоже самое, что и вы.
– А что я ощутил? – приподнялся на локтях я и уставился в темноту, – Ну земля дрожала и чё, взрыва я никакого не слышал.
– Грохот был несколько раз, – возразила Лена.
– Почему-то этот грохот на гром больше походил, – присоединился Мутный, – Мне вот тоже с трудом верится, что правительство на такое пойдёт.
– Об этом уже давно разговоры шли, – вновь подал голос Андрей, – Просто вы не внимательно слушали. Сокращение населения земли, вам эти слова ничего не говорят?
– Ой да слышал я про эту хуету, – прокомментировал Мутный, – Кончай свои телеги по ушам катать. Может посмотрим что там?
– Нет, – тут же возразил парень, – Ждём восемь дней. Если там всё нормально, то вы всё равно ничего не теряете.
– Ну в общем да, – согласился тот, – Да похуй короче, я спать.
– Наконец-то, – чуть слышно прошептала Лена.
Странно, но я почти не раздражал её, в отличие от Мутного, тот бесил девушку одним своим видом, ну а уж если рот открывал, так вообще полный абзац. Однако выбора у неё нет, придётся сидеть с нами, отбросами, ещё семь с половиной дней. А затем пусть валят нахуй со своим Андреем.
Примерно тоже самое сейчас творилось в голове у Лены, которая думала про Андрея. Как только бункер откроется, она обязательно попросит его бросить этих наркоманов.
Он конечно хороший парень, может начать испытывать к ним жалость, но с такими придурками, только неприятности собирать. Что теперь ждёт их впереди?
Родители отказались прислушиваться к молодому человеку, посчитали все его слова выдумкой. Мама так и сказала: «Он совсем с катушек слетел со своими подземельями».
Девушка хлюпнула носом, поняв, что возможно больше не увидит своих родителей. От этих мыслей ей стало холодно и одиноко, и она ещё сильнее прижалась к Андрею, подсознательно ища в нём защиту.
Тот глубоко вздохнул и обнял её.
Тишина стала давящей. Словно люди, запертые в бетонной коробке на территории бывшего приборного завода, ощутили всю толщину грунта и строительных конструкций над собой.
Больше всего пугала неизвестность. Даже я, что привык жить одним днём, вдруг задумался о будущем.
Жизнь в замкнутом пространстве, без окон, дверей, растворяет понятие «Время». Фонари включались только для того, чтобы мы с Мутным могли уколоться и чтобы поесть, ну само собой добраться до туалета, который организовали в самом дальнем закутке. Двери туда конечно не было, но зато обнаружилась большая яма, которая осталась после демонтажа какого-то оборудования. Так что запах хоть и был, но не такой яркий, как если бы мы испражнялись в общей комнате.