Итак, и что теперь? Что следовало из всего этого? Первое - надо было отдать ключи Ивану, заодно предупредив того, чтоб, уж если даёт ключи прощелыге Шустову, так пусть хоть тот за собой убирает. Впрочем, это было почти бесполезно. Лёнька и на табуретке свою хэбэшку сложить никогда не удосуживался. Молодым за это не раз наряды огребал, но, видно, не в коня корм. А второе... Илюха только сейчас понял, что до сих пор думал, как о покойницах, сразу об обеих девчонках, а, между тем, "соловей" Лизаков точно говорил лишь об одном трупе. И была ли это та, которой "впаровозил" Шустов или другая, Седельский пока и не знал.
За дверью что-то мелькнуло. Потом в комнату заглянул ушастый боец из первой роты - тот самый, который тоже вчера был в штабе и который мог быть вместе с Шустовым или, по крайней мере, что-то знать, и Илюха тут же поспешно кивнул ему:
- Эй, постой!
Но тот то ли не слышал, то ли решил идти в игнор, потому что его физиономия тут же исчезла из поля видимости и больше не появлялась.
- Да погодь, тебе говорю, - уже во всю глотку заорал Седельский и бросился в коридор. Что-то мелькнуло слева. Илюха спешно закрыл дверь на ключ и ринулся туда. Лестница была с другой стороны, а там, куда улепетнул ушастый механик, насколько знал Илья, а штаб он давно знал, как свои пять пальцев, располагались лишь кабинеты, актовый зал и забранный решёткой запасной выход, предназначенный на случай пожара. Хотя, случись реальное возгорание, пройти сквозь решётку не смог бы никто, но на плане было означено именно так, а с планами, как известно, шутить, по крайней мере до ЧП, не стоит. Их стоит выполнять. Илья поочерёдно заглянул во все открытые двери. Ушастый рядовой словно испарился. Илья даже под кафедрой в актовом зале посмотрел - никого.
Чудес быть не могло просто потому, что не могло быть. Седельский подошёл к решётке запасного хода и зачем-то потряс её. Проверил замок. Нет, проникнуть сюда не мог никто. Человек - это же не мышь, даже не кошка: покрупнее несколько. Да и, ключи надо иметь, чтоб попасть в запертое пространство. А, судя по количеству пыли за дверью, людская нога не ступала за решётку уж точно более месяца. Куда же мог деться ушастый, и как он просочился назад, к лестнице, если, конечно, просочился, оставалось тайной.
"Ладно, не первый день в штабе, выловлю. Не тут, так в боксе. Если кто скрывается, то почти наверняка виновен", - улыбнулся про себя Илья и, сунув во внутренний карман хэбэ, туда, где завсегда лежали лишь военник с комсомольским, ключ от мастерской художника, стал неторопливо спускаться вниз по лестнице.
Как назло, во время его отсутствия звонила куча народу, а главное, спускался вниз Катин и повелел довести содержимое утренних телефонограмм до начальников участков. Стрига готов был бежать сам, но Илья только махнул рукой, сиди, мол, на телефоне, бди. Тем более, что для него лично распоряжение полковника было прекрасным поводом прошвырнуться по боксам. Вроде, как и при деле, а вместе с тем...
Ушастого в боксах не было, не было и начгара, который выехал на ноль восьмом то ли за запчастями, то ли к любовнице. Зато прямо в кабине Шустовского внедорожника Илюха нашёл Ваню Махова, дрыхнувшего на сиденье рядом с водительским.
- Алё, гараж, не спи, замёрзнешь! - колотнул Седельский по двери, - Тебе ключ нужен от триста третьей али как?
Ваня, запахнув бушлат, спрыгнул к Седельскому.
- Скорее второе, чем "Али-как". Ты где его взял?
- Да, твой кореш Шуст самолично вручил. На. Там срач за ним только убери. - Протянул художнику ключи Илья.
- Вот сволочь, - процедил Махов, покачав головой. - А мне наплёл, что он где ключи, не знает, и у него их того...увели, в смысле.
- Ага, верь больше. У Стриги он с неделю как чирик занял, так теперь не знаю, как малОму сказать, чтоб тот с деньгами попрощался. Зачем вообще дал?
- Так он шмар подвезти обещал.
- Подвёз, как видишь. Кстати, какая из них откинулась? Не та, что Шуст чпокнул?
- Та. А вроде вторая вообще не в себе. Заговаривается.
- Ой ты... А откуда вести?
- Да, пока тут кантуюсь, много чего услышишь.
- Ну, ладно, а ты всё же на месте-то приберись. Мало ли куда вывезет, - Седельский хлопнул Ивана по плечу и поспешил по участкам. Приказа расписывать мастеров за телефонограмму никто не отменял.
Почти до обеда было тихо. Начальство об инциденте то ли забыло, то ли всё уже решалось и не на низовом уровне. Бегал туда-сюда майор-снабженец, но его хаотичные перемещения не вносили диссонанса в общую картину и Илья даже умудрился прочитать страниц двадцать "Дней Турбинных", взятых в библиотеке части под исключительно честное слово, что он их не потеряет и не заляпает. А когда под бодрые окрики старшины бойцы покинули территорию парка для полуденной трапезы, Илья, потянувшись, словно лоснящийся кот на январском солнце, отправился в актовый зал подшивать свежие газеты. Подшить газеты мог бы и Стрига, как самый молодой, но ведь во время самого процесса можно было, не торопясь, прочитать в них всё интересное, а некоторые вообще лишить внутренних листков, если там было что-то для души. Когда Седельский был ещё "духом", то на всё это сержант-сибиряк Зарудин ему отводил строго по часам не более пяти минут. При эдаком цейтноте навыки скорочтения оказались освоенными и без методической литературы. Зато теперь можно было не торопиться, маленькое удовольствие от приобщения к новостям вселенной должно ведь быть и в жизни солдата. Словно десерт после обеда - мелочь, но приятно.