- О, да, конечно. Я очень хорошо помню вашего отца. Как он поживает?
- Все такой же, мисс Делейни. Совсем не постарел.
Должно быть, ему за пятьдесят. Интересно, он не бросил привычку лежать на скалах, разыскивать морских звезд и соблазнять молоденьких девушек?
- Ну и что за пьесу вы хотите мне показать?
- Пьеса из восемнадцатого века, мисс Делейни. Прелестная музыка, очаровательный антураж, и лишь вы одна можете сыграть роль герцогини.
- Герцогини? Я должна быть герцогиней, да?
- Да, мисс Делейни. Очень красивой и очень порочной герцогиней.
Ну, положим, герцогиней я всегда могу стать. Хотя еще не приходилось. А быть порочной герцогиней куда более соблазнительно, чем герцогиней добродетельной.
- Что же делает ваша герцогиня?
- У ее ног пятеро мужчин.
- Только пятеро?
- Если пожелаете, я могу добавить шестого.
Где другой халат, голубой? Кто-то еще стучит в дверь. На мою уборную смотрят как на общественный бар.
- Кто там?
Голос привратника служебного входа:
- Вам телеграмма, мисс Делейни.
- Хорошо. Положите на стол.
Люсьен испортил мне волосы. Откуда этот завиток над правым ухом? Всегда все надо делать самой. Раздернем занавеси.
- Еще раз здравствуйте, мистер Лафорж.
А не дурен, совсем не дурен. Красивее отца, насколько я его помню. Но очень молод. Совсем цыпленок.
- Так вы хотите, чтобы я была герцогиней?
- А вы бы хотели быть герцогиней?
Да, я бы хотела. Я бы не возражала. Я буду и королевой Шюбой, и девчонкой из борделя, если пьеса интересна и забавляет меня.
- Вы где-нибудь ужинаете, мистер Лафорж?
- Нет.
- В таком случае, возвращайтесь после спектакля. Вы отвезете меня поужинать, и мы поговорим о вашей пьесе. А теперь бегите.
Он ушел. Он исчез. Затылок у него действительно очень мил. В громкоговорителе прозвучал голос ведущего режиссера.
- Четверть часа, прошу приготовиться.
Костюмерша показала на лежащую на столе телеграмму.
- Вы не прочли телеграмму, мисс Делейни.
- Я никогда не читаю телеграммы перед спектаклем. Разве вам это до сих пор не известно? Папа никогда не читал. Не читаю и я. Это сулит беду.
Мария остановилась перед зеркалом и застегнула кушак.
- Вы помните песню Мельника из Ди - спросила она.
- Что это за песня? - поинтересовалась костюмерша.
Мне дела нет ни до кого. Нет, нет, не мне
И до меня ведь никому нет дела.
Костюмерша улыбнулась.
- Вы сегодня в отличной форме, не так ли? - сказала она.
- Я всегда в отличной форме, - ответила Мария. - Каждый вечер.
Приглушенный шум зала, говор зрителей, щелчки и потрескивания громкоговорителя на стене...
Глава 25
Покинув столовую в Фартингз, Найэл поднялся в свою комнату, бросил в чемодан оставшиеся вещи, снова спустился вниз, вышел из дома и, свернув на подъездную аллею, направился к гаражу. У него хватало бензина, чтобы доехать до берега. Со стратегической точки зрения одно из несомненных достоинств Фартингз заключалось в том, что он располагался между Лондоном и тем местом, где Найэл держал свою ветхую лодку.
Но сейчас такое местоположение было более чем достоинством. Оно означало спасение души. Найэл всегда водил машину весьма посредственно, а сегодня стал водить еще хуже - его рассеянность прогрессировала. Он не замечал дорожные знаки и указатели "Левый поворот" или "Одностороннее движение". Он ехал не на тот свет, но не специально, а потому, что на какое-то мгновение путал зеленый и красный цвета; или наоборот - пропускал смену огней светофора, и только яростные гудки скопившихся за ним машин пробуждали его от забытья к поспешным и часто роковым по возможным последствиям, действиям. Марии, Селии и всем, знавшим Найэла, казалось чудом, что его до сих пор ни разу не оштрафовали и не лишили водительских прав.
Именно по этой причине, сознавая свою неспособность водить машину в дневное время при оживленном движении, Найэл любил ездить по ночам. Тогда он чувствовал себя спокойно. Никто ему не мешал. В вождении машины по ночам есть особое очарование. Как и в работе. Ночью все удается лучше, чем днем. Песня, сочиненная в три часа ночи, часто оказывается лучше песни, сочиненной в три часа дня. В сравнении с прогулками при свете луны, дневные прогулки кажутся унылыми и бесцветными. Как хорош лосось в предрассветные часы, как вкусен кусок сыра. Какой заряд энергии приливает из тьмы к голове, какая мощь, какая животворная сила. Последние часы утра и послеобеденные часы созданы для сиесты. Для того, чтобы лежать под солнцем. Спать за плотно задернутыми портьерами.
Ведя машину по тихим сельским дорогам к берегу моря, Найэл со свойственной ему спокойной рассудительностью обдумывал планы на дни грядущие.
Сейчас он ничем не может помочь Марии. В ближайшем будущем она станет поворачиваться к северу и югу, западу и востоку, как флюгер, покорный ветрам ее воображения. Будут гнев, смирение, бесшабашная бравада, слезы обиженного ребенка. Сыграв всю гамму чувств и переживаний, она, возможно, начнет сначала, но в иной тональности. Появится новый интерес, новое увлечение, и ее сдует на другое деление компаса. Хвала богам - ничто не способно долго причинять ей боль.
Душа Марии подобна ее телу - на ней не остается шрамов. Несколько лет назад у нее случилось острое воспаление; поставили диагноз - острый аппендицит. Аппендикс удалили. Недели через три рана зажила. Через три месяца на месте операции осталась лишь тонкая белая полоска. Между тем у других женщин... пунцовые рубцы и пятна. Рождение детей часто вытягивает у женщин все жилы. Но не у Марии.
Можно подумать, что Мария пользуется особым расположением богов, и ей дано пройти по жизни, всегда выходя сухой из воды. Сверши она убийство, ее бы никогда не поймали. Да и совесть не слишком бы мучила. И даже, если наступит день страшного суда - а его рассвет, похоже, уже забрежжил - то ангел-хранитель Марии позаботится, чтобы для нее он оказался не слишком длинным. Даже этот день обернется ей на пользу. Поистине, решил Найэл, Всевышний любит грешников. И никого, кроме грешников. На долю добродетельных, кротких, терпеливых, готовых к самопожертвованию выпадают одни неприятности. Он умывает от них руки. Найэл где-то читал, что в этом мире счастливы одни идиоты. Это подтверждает статистика, в этом клятвенно уверяют психологи. Дети, родившиеся с полным отсутствием мыслей, дети с маленькими глазками и толстыми губами преисполнены - по выражению врачей радостью и счастьем. Они приходят в восторг от всего, что видят. От яиц до земляных червей. От родителей до паразитов...