— А ну стой, где стоишь! Как, ты сказал, кликуха у делового? — остановил Кирпич готового ретироваться собеседника.
— Я же говорю — Браслет!..
— И что ты про него знаешь?
— Это тебе будет стоить… недорого, — возвращаясь к раковине, произнес Гвоздь, вешая полотенце себе на плечо.
— Говори! — приказал Кирпич, скомкав свое мокрое полотенце и швырнув его в бак для грязного белья, стоявший у самой стенки, недавно выкрашенной зеленой масляной краской.
— Тут неподалеку имеется очень уютное местечко. Прямо на берегу реки Сестры. И там находится большая красивая дачка, принадлежащая этому самому барыге.
— И только-то? — хмыкнул Кирпич, надевая на себя майку, а затем еще и теплую байковую рубашку.
— А что, этого тебе мало? — вопросом на вопрос ответил Гвоздь.
— Нет, не мало… Только ты со своими сведениями немного припоздал! Еще вчера я бы тебя за эту твою наводку просто озолотил бы, а сегодня за это и гроша ломаного не дам.
— Почему? — удивленно приподнял брови Гвоздь.
— Да потому, что я теперь знаю о Браслете все, что мне нужно! Или почти все… А его дача, честно говоря, мне до лампочки.
— Ну, может быть… — заканючил Гвоздь. — Может быть, чуток…
— Ничего! Понял? Как на лысом колене. Если я буду перед каждым мудаком раскошеливаться, то сам скоро вылечу в трубу. А ты, друг ситный, вот что! — взяв Гвоздя за грудки, угрожающе произнес Кирпич. — Забудь о Браслете! И про меня забудь, будто мы и не знакомы. Иначе очень пожалеешь, что на свет народился. Так и знай! А теперь проваливай!
Отшвырнув Гвоздя с дороги, Кирпич, не оглядываясь, зашагал к вестибюлю. Там он надел пальто, шапку и вышел во двор.
— Значит, ты так, да? — вне себя от злости прошипел Гвоздь. — Значит, не нужны тебе мои сведения? Посмотрим… Еще прибежишь ко мне с деньгами в зубах. Упрашивать, умолять будешь, чтобы я тебе помог, но нет, шалишь! Гвоздь не разменивается по мелочам…
Плюнув на пол и растерев плевок ногой, Гвоздь отправился на полдник, где его ожидали привычные стакан киселя и пара сухих галет.
К станции Икша «Нива» с Кирпичом и его старыми и новыми дружками подъехала засветло. Там из нее вылезли Обрез, Сифон, Фрол и Прыщавый, которые, поеживаясь на холодном февральском ветру, заспешили к станционным строениям, где должны были дожидаться возвращения главаря. Сам же Кирпич пересел за руль «Нивы» и вместе с Грекой отправился на рекогносцировку места, где находилась лаборатория по производству наркотиков, принадлежавшая Браслету.
— Вот она! — произнес Грека минут через пятнадцать, тыча пальцем в заброшенные с виду одноэтажные строения, обнесенные довольно высоким забором.
— Напоминает машинно-тракторную станцию времен моей бесшабашной молодости, — произнес Кирпич, останавливая машину на обочине и вглядываясь в сооружения, расположенные несколько в стороне от шоссе.
— В самую точку! Здесь раньше и находилось ремонтное предприятие, принадлежавшее объединению «Сельхозтехника», — пояснил Грека, привычно потираясь щекой о то плечо, которое было у него выше вздернуто, чем другое. — А Браслет взял этот заводик, ставший никому не нужным, в аренду где-то около года назад…
Кирпич понимающе покивал головой, сказав:
— Понятное дело, такая глухомань ему и понадобилась для его бизнеса. С одной стороны, недалеко от железной дороги, с другой — место довольно-таки заброшенное. По крайней мере, жилья тут рядом нигде не видно.
— Да, до жилого поселка около километра. Ну и еще, разумеется, сам поселок Икша, если ехать в обратную сторону, — согласился Грека. — А здесь тихо, спокойно, по шоссе транспорта ездит мало. Кругом лес. Речушка, опять же. Место хорошее.
— Поглядим внимательнее, — сказал Кирпич, доставая из «бардачка» заранее припасенный Обрезом бинокль и наводя его на заводские строения. — Вижу двоих мужиков на территории. У самых ворот…
— Дай-ка мне! — чуть ли не выдернул из рук Кирпича бинокль Грека и навел его в сторону, куда смотрел главарь. — Это же Седой и Серый! — воскликнул он, разглядев фигуры мужчин. — Быстро же они обернулись. Хорошо, что Жбан окочурился, а то эти псы могли бы нам всю обедню испортить.
— Что, крепкие ребята? — глянув на Греку, спросил Кирпич.
— Качки. Любители культуризма. Тот, что Серый, даже какое-то время в мужском стриптизе подвизался в одном ночном клубе. Бабы, говорят, пачками под него ложились, штабелями… Да только Серому они до фени. Он предпочитает мужиков. Педик, одним словом. У него с Седым большая любовь…