И тогда меня посетила удачная мысль: а не попробовать ли мне связаться с Владимирским по мобильному телефону? Если, конечно, он еще фурычит после всех испытаний, которые на него (вместе со мной!) обрушились.
Я быстренько достал из кармана промокшей и начавшей уже заледеневать куртки хрупкий на вид аппарат связи с внешним миром и, зачем-то подышав на него, принялся осторожно набирать хорошо знакомый мне номер Владимирского.
«Ура! Связь есть!» — поздравил я сам себя через несколько минут, когда в трубке зазвучали гудки и бодрый голос моего шефа произнес сакраментальное: «Алло!» От радости я чуть было не выронил телефон.
— Это Тимур! — сказал я хриплым от волнения голосом. — Вы не могли бы забрать меня из… — я прикинул, на каком участке этого района Москвы могу сейчас находиться, мгновенно воспроизведя в своей памяти карту столицы, — водосточного коллектора на Профсоюзной улице. Только учтите, тут потребуется танк, чтобы меня освободить, никак не меньше…
— Я выезжаю! — быстро проговорил Алексей Федорович. — Держись! Думаю, нам довольно быстро удастся засечь то место, откуда работает твой мобильник.
— Никак у вас появились средства на обзаведение нормальной поисковой техникой? — попытался я уколоть своего прижимистого руководителя. — Это вселяет надежды, что и мне перепадет на бедность…
— Ты вот что, звони мне через каждые пять минут! Понял? — не обращая на мои вымученные подначки никакого внимания, ответил Владимирский. — Мы уже в пути!
Не буду долго рассказывать о том, как я чуть было не примерз задницей к этой проклятой трубе, дожидаясь помощи от своих коллег. Скажу только, что когда меня освободили из добровольного заточения с помощью автокрана, то у меня зуб на зуб не попадал и вообще весь я представлял собой весьма плачевное зрелище. Но при всем при том меня согревала приятная мысль, что один из кейсов с валютой я все-таки уберег.
Надо сказать, что Владимирский о кейсе, пристегнутом к моей левой руке, так ничего и не спросил. Тактичный человек, ничего не скажешь. Из чувства благодарности к нему я тут же решил, что потрачу большую часть валюты на приобретение всяких там радиоэлектронных игрушек типа «жучков» для подслушивания чужих разговоров и «маячков» для слежки за перемещениями отдельных лиц, что в дальнейшем очень поможет в моей работе частного детектива.
— Эх, сейчас бы чашечку горячего чая с бубликом, потом отмокнуть в горячей ванне и завалиться спать, — мечтательно произнес я, кутаясь в одеяло, любезно предоставленное мне шефом.
— Первое и второе из твоих пожеланий вполне осуществимы, — ответил на это Алексей Федорович. — А вот с третьим… Это вряд ли. Отдыхать будем на том свете.
— Приятная перспектива, — пробурчал я, усаживаясь в кабину джипа «Гранд-Чероки».
— Через два с половиной часа у тебя назначена встреча с Мболой. Звонила Анжелка-шоколадка по тому телефону, что ты оставил Мболе при встрече в ресторане «Пингвин». Он готов к сделке с Браслетом. Предлагает десять килограммов героина по льготной цене.
— Ого! — вырвалось у меня. — И где же вы соберете такую уйму баксов?
— Родные органы помогут, — улыбнулся Владимирский: — «Петры» из МУРа давно зубы точат на нигерийскую группировку. С их помощью и будем «паковать» Мболу. К тому же денежки-то будут фальшивые.
— Вы меня обрадовали! — мрачно произнес я, представив себе перспективу быть разоблаченным Мболой во время сделки.
— Ничего! — заметив мое волнение, поспешил успокоить меня Владимирский. — Посчитать деньги Мбола все равно не успеет. Это я тебе гарантирую.
…Через три часа я снова оказался за решеткой. Смех смехом, а сидеть в Следственном изоляторе номер два, больше знакомом простым людям под названием «Бутырская тюрьма», — мало радости. Но ничего не поделаешь. Когда наши разлюбезные менты берут с поличным наркодельцов, то особенно не церемонятся и не разбираются, кто есть кто, жестко «пакуют» всех — и продавцов, и покупателей. Распространяться же о моих скромных заслугах в разоблачении крупных наркоторговцев разгоряченным операцией здоровенным ребятам в масках и бронежилетах — дело бесперспективное. В лучшем случае останусь без второй почки. Поэтому в подобных ситуациях рекомендуется сразу поднимать руки и не рыпаться. Что я и сделал. Но даже тот час, что я провел в самой настоящей тюрьме, — это, поверьте, хорошая вздрючка для нервной системы. Уж лучше бы я снова оказался в какой-нибудь канализации…