- Hикакого исключения, - сказал он. - Я запросил за нее столько, сколько мне нужно.
- Hо эта картина стоит гораздо больше. Я не знаю сколько именно, но ты мог бы за нее попросить в три раза больше.
- Ты бы купила ее за цену в три раза больше?
- Купила, - поколебавшись мгновение ответила она. - Может быть поторговалась, но все-таки купила.
- Я запросил за нее столько, сколько я потратил материалов и немного себе на еду. Больше брать не имеет смысла. Я всегда беру только нужную сумму.
- Почему?
- Hе знаю, но после определенного момента деньги теряют свою ценность. Они нужны когда покупаешь что-то жизненно необходимое. Мне нужны краски, карандаши, бумага, холст, еда и крыша над головой. Все остальное меня не интересует.
- Hо ведь есть так много ... - начала Света.
- Да, знаю, - прервал ее Данила, - есть много нужных вещей в этой жизни. Hо никто не спрашивает зачем они нужны, просто все так говорят. Кому-то нужна машина, но ведь есть ноги. Кому-то нужна дорогая шуба, хотя можно обойтись простым пальто. Кто-то покупает украшения из золота и серебра, хотя у человека уже есть тело, которое можно украсить мышцами и загаром. Люди сами придумывают себе нужды, а потом мучаются от того, что их много и они не могут их воплотить. Зачастую люди не могут отделить то, что им нужно от того, что им кажется им нужно.
- Ты не берешь больше денег потому что ты аскет?
- Hет, я эгоист.
- То есть?
- Понимаешь, если у меня на руках будет больше денег мне придется думать над тем, куда их потратить.
- Hо ведь есть так много ... - начала Света и тут же осеклась.
Данила смотрел на нее с улыбкой и она задумчиво сказала через несколько секунд:
- Кажется я понимаю.
Они еще долго разговаривали этим вечером, который плавно перетек в ночь. Вопрос о том не пора ли Свете уходить никто не поднимал. Каждый ждал, что это сделает другой и они дождались того, что эту ночь они провели вместе. В отличие от тех немногих дамских романов, что Свете доводилось изредка читать, чтобы убить время, эта ночь не стала для них страстной и бурной - они оба слишком устали за этот день. Вместо этого, укрывшись большим синим одеялом, они тут же уснули. Уже под утро Света проснулась и почувствовала, что Данилы рядом нет - место возле нее оказалось пустым и успело остыть. Открыв глаза, Света разглядела Данилу, который сидел в своем рабочем углу и что-то рисовал карандашом на бумаге. В отличие от прошлого раза его лицо не было гневным, напротив оно было спокойным и расслабленным. В робком утреннем свете лицо Данилы помолодело лет на десять и он казался совсем мальчиком. Словно почувствовав, что Света проснулась, он глянул на нее.
- Иди сюда, - сонным голосом потребовала Света.
- Иду, - сказал он и покорно залез под одеяло.
Света положила руку на грудь Даниле и, уткнувшись лбом в его плечо, уснула и скоро начала слегка посапывать. Данила еще долго смотрел на нее прежде, чем уснул сам.
Утром перед уходом Света получила от Данилы листок с изображением ее спящей - именно над этим трудился Данила, когд она проснулась до рассвета. Главным на рисунке было ее лицо - все что его окружало было изображено небрежно, словно автор не хотел на этом заострять внимание зрителя - и оно было прорисовано до мельчайших деталей. Света поблагодарила Данилу и, вызвав такси, поехала домой, чтобы успеть переодеться перед работой.
Сидя за неизменным горячим сладким чаем Света вспоминала эти события двухлетней давности. Как странно, подумала она, два года так быстро пролетели, можно сказать незаметно, а сколько изменений произошло с тех пор. Слезы были в надежном заточении и Света снова чувствовала себя уверенной и жесткой женщиной, какой она была в настоящей жизни. Данила видел на лице Светы маску, которую та носила в обычном мире. Эту маску он видел почти на лицах всех людей, которые его окружали, и знал ее составляющие - циничность, неуверенность и боязнь. Он знал эту маску и ненавидел ее вдвойне от того, что она была на лице Светы. Данила понимал, что он сможет разбить эту маску в любой момент, но ждал, когда это сделает сама Света.
С тех пор Света приходила к Даниле регулярно, хотя определенного графика у них не было и быть не могло. Иногда они виделись почти каждый день, иногда же Света могла исчезнуть на несколько дней или даже неделю, не предупредив заранее. Они никогда заранее не договаривались о дне встречи, однако место было решено раз и навсегда - квартира Данилы. Как-то Света предложила Даниле зайти к ней, но он отказался, сказав, что Света ему нравится такой, какой она бывает в его квартире, и больше этот вопрос не затрагивался.
Почти через год их знакомства Света решила уехать на месяц в отпуск. Данила не возражал, и она, собрав немногочисленные вещи, отправилась к морю, солнцу и песку подальше от надоевшего ей Питера. Приехав на место, Света окунулась в радости здорового безделья, однако уже через три дня она почувствовала, что ей не хватает рядом Данилы.
Раньше такого с ней не было - она довольно легко переносила расставания и разлуки с другими мужчинами. Hо только не в этот раз. Ей не хватало его вечной немного робкой улыбки, его часовых молчаний, с которыми она легко уживалась, его рук, таких нежных и чутких. Если кто-то мог спросить ее скучает ли она по нему как мужчине, то ответ Светы был бы отрицательный. Все было гораздо глубже - секс составлял для нее совсем не большую часть отношений с Данилой. Скорее всего он ей был нужен как заменитель отца, мудрого, доброго и понимающего. И лишь артистичность Данилы, его редкие вспышки эмоций, которые в основном приходились на те моменты, когда он что-то рисовал, и еще более редкие вспышки страсти, когда он превращался в ласкового зверя - только это отличало их отношения от отношений отца и дочери.
Хотя Света давала себе зарок позабыть на месяц о Даниле, это оказалось невозможным и уже на третий вечер она стала звонить ему домой. Ей никто не отвечал. Света нервничала и ее расстройство, вызванное разлукой и невозможностью поговорить с Данилой, росло. Света звонила по десять-пятнадцать раз на дню всю следующую неделю, но телефон Данилы молчал. Света не выдержала и, не дожидаясь окончания своего отпуска, взяла билет на ближайший самолет до Питера. Прибыв в аэропорт Санкт-Петербурга, Света взяла такси и отправилась прямиком к Даниле.