— Жду Вас, — услышал я ответ, после чего Якобсон отключился.
«Ну можно было не переживать, что забуду. Так и так о себе напомнил», — пожав плечами, подумал я и убрал телефон в карман. После этого вновь направился в сторону административного корпуса, где засел мой будущий «педагог». Ох, печёнкой чую, что вляпаюсь в очередное дерьмо.
С такими мыслями я вошёл в здание и поднялся на нужный этаж. Коридоры встретили меня пустотой и стерильной чистотой. Ну оно и не удивительно. Занятия ещё не начались, так что торчать здесь местному учебному персоналу не было никакой необходимости. А студенты сюда редко захаживают и, как правило, по плохому поводу. Интересно, что Якобсон тут забыл. Торчит здесь вместо того, чтобы охранять своего подопечного. Вдруг на его тушку позарятся нехорошие дяди.
Ну да ладно. Честно говоря, мне было плевать. Ремизовы не похожи на тех, кто не сможет сам о себе позаботиться. Одно удручало — что, случись что с тем утырком, Альбинка будет вне себя. А к своей уже сестре я уже успел прикипеть.
Вскоре я уже стоял возле двери с номером «401». Постучав в неё, я услышал оттуда голос Якобсона, приглашающего войти.
Пройдя внутрь, я осмотрелся. Здесь всё было обустроено по-спартански.
Небольшое помещение, миниатюрный рабочий стол с компьютером, стоявшими возле окна. Шкаф, примостившийся возле стены ну и парочка стульев, стоявших перед рабочим столом хозяина кабинета. Также у окна стоял флаг Империи в комнатном флагштоке, а на одной из стен висело распятие Иисуса Христа, а прямо под ним был портрет императора Ивана VII.
Сам же Якобсон сидел за столом, зарывшись в бумаги. Стоило мне войти внутрь, как он отложил их в сторону и заговорил:
— Присаживайся, Максим Евгенич, есть разговор, — сказал он, жестом пригласив меня сесть напротив него.
Я подошёл к стулу и уселся на него. Задницей чую, что что-то назревает. Кажется, я это уже говорил.
— Итак, начнём, — сказал Якобсон, доставая из тумбочки какую-то папку с бумагами под мой недоумевающий взгляд.
Тем временем в одном из ночных клубов города уборщица мыла полы на танцплощадке. Клуб «Синяя Звезда» на Сенной площади был не самым лучшим в городе, но одним из таковых. Сейчас, в дневное время, он был закрыт. На месте находился только персонал, обслуживавший помещения в дневную смену.
В дверь наглым образом постучали ногой. Здоровенный охранник в чёрном пиджаке и короткой стрижкой открыл смотровое окно, закрывавшееся на засов.
— Кто? — спросил он протяжно, как обычно быки мычат.
— Это — Коля Глаз! — рявкнули с улицы, — Я к хозяину твоему пришёл, открывай!
Охранник достал голографон, выданный ему на время работы, и набрал номер старшего по смене охранников. Тот ему ответил через два гудка. Над дисплеем появилась голограмма другого охранника в таком же пиджаке, но на его голове был могавк.
— Да, Афоня, что случилось? — спросил он.
— Слышь, Петрович, тут к хозяину какой-то полупокер по прозвищу Шоколадный
Глаз пришёл.
Внезапно с улицы снова раздались вопли:
— Да, б…дь! Какой шоколадный⁈ Бифштекс ты стероидный! Я — Коля Стеклянный
Глаз! К хозяину пропусти!
Начальник посмотрел в сторону криков, потом снова вернулся к своему собеседнику.
— Пропусти его. Только смотри при хозяине его так не назови. А то он сам тебе уши на шоколадный глаз натянет.
Вызов был завершён. Афоня пожал плечами и открыл дверь, запуская мелкого бандита внутрь клуба. Тот остановился рядом с охранником и посмотрел своим единственным живым глазом, взгляд которого был полон ненависти и презрения.
— Шоколадный глаз, да?
— Ну да, — охранник явно не понимал всей сути происходившего, или просто не воспринимал пришедшего всерьёз.
Конечно, Коля считал себя чуть ли не крёстным отцом Питерского криминального мира, но, по сути, он оставался обычным шнырём, который бегает от хозяина к хозяину. Все это знали: и кто был причастен к этому миру, и кто имел крышу со стороны причастных. Так что Колю не уважал в городе никто. И возникает резонный вопрос: а надо ли было сбегать к Хану?
— Послушай, Афоня, — Глаз выставил перед охранником свой палец угрожающе. —
Запомни: я — Коля СТЕКЛЯННЫЙ Глаз! Кстати, а знаешь, почему?
— Не знаю. Почему? — Афанасий оставался спокоен как скала.
— А вот почему! — Коля демонстративно вынул из орбиты протез глаза и показал его в руке прямо перед носом охранника.
— Фу, б…дь! Убери его! — охранник от неожиданности отошёл от Коли на два шага.
Бандит, явно довольный произведённым эффектом, вставил протез обратно в орбиту. Он немного поморгал, потом достал из кармана зеркальце и проверил, ровно ли встал протез. После чего снова повернулся к Афанасию.
— То-то же! — снова рявкнул он, — Где хозяин?
Охранник, который до сих пор пребывал в шоке, указал рукой вверх по лестнице.
— Идёшь на второй этаж, там кабинетик будет с надписью «Администрация», вот туда иди.
— Ага, спасибо, браток! Не скучай здесь!
Коля направился вверх по лестнице на танцплощадку, откуда должен был попасть на другую лестницу, ведущую на второй этаж. Только там полы помыли, а вот высохнуть они не успели. Глаз так сильно торопился, что не учёл этого. Он поскользнулся и упал, приземлившись на свою пятую точку, при этом громко выругавшись. Хорошо, хоть протез не вылетел. Афоня услышал его ругань, чему был очень рад.
— Эй, Глаз! Там полы помыли, будь аккуратнее! — проявил он участие.
— Своевременность — залог успеха, — прошипел Коля, поднимаясь на ноги.
Встав, он пошёл дальше, но уже не быстро. Поднявшись в кабинет руководителя, Коля обнаружил, что того нет на месте.
— Это что ещё за нахрен⁈
Глаз уже готов был порвать его на месте. Как какой-то терпила посмел проявить такое неуважение к самому Стеклянному Глазу? Коля достал пистолет и уже приготовился выстрелить, как у него за спиной раздались шаги. Глаз развернулся, готовый выстрелить, но зашедший его опередил. Выстрел незнакомца раздробил пальцы Коли. Он успел выстрелить, но промахнулся. Тогда Глаз полез в карман куртки и достал оттуда свою позолоченную фигурку доллара, которая уже успела неоднократно спасти его никчёмную жизнь. Но человек выстрелил снова, выбив артефакт, последнюю надежду из последней целой руки Коли. Вот теперь, чувствуя, как его руки скрючило в дикой боли, а кровь запачкала его куртку, Глаз согнулся, а потом сел на колени.
— Ты хоть знаешь, кто я такой? — прошипел он, даже не глядя на стрелявшего. — Тебе это не сойдёт с рук. Уже вечером тебя выловят в Неве с отрезанными конечностями.
Незнакомец в чёрном костюме-двойке сел на корточки в полутора метрах от
Стеклянного Глаза. Он заговорил, когда их взгляды встретились.
— Знаю. Ты — Николай Щербинин, две тысячи первого года рождения. Неоднократно судим за кражи, разбойные нападения, мелкие хулиганства. Так вот, дружок, жить тебе осталось менее двух минут. Приговор тебе вынесли и твои и, скажем так, не твои. Считай это расчётом за все твои грешки и перед братвой и перед государством.
— Нет… Нет! Я не верю! — завизжал Глаз, — Не верю! Всё не может закончиться вот так!
Незнакомец поднялся, а потом направил свой пистолет на рыдавшего Колю.
Раздался выстрел, оборвавший его никчёмную жизнь.
Глава 15
— Что ж, Громов Максим. Полагаю, Вам интересно, с какой целью я Вас сюда сегодня позвал? — хмыкнув, поинтересовался Якобсон. Было видно, что он в какойто степени ехидничал.
Меня вообще почему-то не покидало ощущение, что этот Якобсон относится ко мне примерно также, как я относился к своим ребятам, когда они только попали «на работу» ко мне. Вот эта едва прикрытая за вежливостью снисходительность, приправленная щепоткой брезгливости. Он явно считал себя как минимум на одну ступень эволюции выше, чем я.
— Было бы неплохо, — спокойно ответил ему я. Явно он сейчас не планировал обсуждать со мной криминальные дела. В итоге я оказался прав. Пока тоже притворюсь вежливым, а то мало ли я ошибусь.