Она наклоняет голову и изучает мои нынешние акриловые цвета. Мне нравятся мои ногти так же, как и каблуки — длинные и смертоносные. — Что ты думаешь о желтом цвете с подсолнухами?
У моего мастера по маникюру будет выходной. — Мне это нравится. Ты гений.
Она тихо хихикает. — О, я знаю.
Кеннеди — это красота и мозги, завернутые в шелковый дизайнерский бант. У нее второй по величине средний балл в бизнес-школе Университета Веста, и с темно-коричневой кожей, светло-карими глазами и такими скулами, которым место на обложке журнала, моя лучшая подруга, несомненно, самая красивая девушка, которую я когда-либо видела.
Прежде чем я успеваю ответить ей, мой телефон, который я забыла переключить на беззвучный режим, жужжит от входящего текстового сообщения.
Сейчас такое время вечера, и даже Кеннеди знает об этом, потому что она одаривает меня обалденной ухмылкой. — Кто это?
Я борюсь с румянцем. Она чертовски хорошо знает, кто это.
Есть только один человек, который пишет мне каждый день, в обязательном порядке, в это время.
Еще один мой лучший друг.
Лиам О'Коннелл.
Когда я училась в выпускном классе средней школы, мой учитель английского был помешан на эпистолярном творчестве и устроил так, что у нашего класса появились друзья по переписке в другой средней школе.
Вот так мы с Лиамом «познакомились» в восемнадцать лет.
Исписанные синими чернилами письма, наполненные различными размышлениями, мы нашли общий язык в телешоу «Сверхъестественное» и в том факте, что мы оба были любителями белого шоколада. Наши отношения начались на поверхностных темах и переросли во что-то, превзошедшее наши ожидания.
Он тот, с кем я могу говорить обо всем и ни о чем, не беспокоясь о том, что меня осудят. Нет никого похожего на него.
Он терпеливый, добрый и, самое главное, поддерживающий.
Лиам был первым человеком, который узнал, что я поступила на программу маркетинга в Университете Веста. Он поощрял меня подавать документы, даже когда я боялась, что мои оценки не будут соответствовать требованиям.
Когда год назад я получила свое первое выступление в качестве модели больших размеров для популярного канадского бренда нижнего белья, он также был первым человеком, которому я написала смс. Он праздновал мою победу, как свою собственную.
Когда я рассказала о желании завести аккаунт в социальных сетях, чтобы распространять позитив тела и любовь к себе, он снова был первым человеком, который сказал мне, что я смогу изменить мир к лучшему.
Даже когда я не верю в себя, Лиам верит в меня.
И всякий раз, когда я чувствую себя подавленной, напряженной или в целом несчастной, он присылает мне солидный денежный перевод, чтобы я могла пойти и сделать маникюр в качестве угощения.
По сути, я обожаю Лиама всеми фибрами души.
Он знает меня как свои пять пальцев, и, кроме Кеннеди, он единственный человек, которому я доверяю.
Кстати, о Кеннеди, в данный момент она выглядывает из-за стола, пытаясь взглянуть на экран моего телефона. - Ты переписываешься со своим парнем? - она дразнит.
Слово «парень», ассоциирующееся с Лиамом, вызывает появление бабочек в моем животе.
- Не твое дело, Кен, - я в шутку смотрю на нее, открывая его сообщение.
Как прошел твой день, Бел? — Лиам
Мне нравится, что он называет меня Бел. Он единственный, кто это делает. Все остальные используют «Мэй» или «Мэйбл». Мне нравится, что у него есть что-то, что предназначено только для него.
Фантастически. Закончила свое задание и выбрала следующий маникюр —Бел
На что мы решились? — Лиам
Желтый с подсолнухами
, я представляю команду sunshine, так как ты ворчун. — Бел
Очень мило, детка. — Лиам
Каждый раз, когда он называет меня деткой (да, я знаю, что это платонически), я таю, превращаясь в лужицу нежных чувств.
Кеннеди разрывает мой пузырь радости, спрашивая. — Тебе не кажется, что пришло время наконец встретиться с ним лично, Мэй?
— Да, - мои плечи опускаются, когда я поднимаю на нее взгляд, — я действительно думаю, что пришло время.