Я всегда считала себя упрямой, независимой девушкой, которой не нужен кто-то, кто дополнял бы меня. Я твердо верю, что никто на свете не нуждается в другом человеке, чтобы чувствовать себя целым — ты уже есть, — и все же Лиам с его мягкостью, мягким сердцем и добрыми манерами взывает к чему-то глубоко внутри меня. Теперь я понимаю, что даже у тех, кто полностью цел, могут быть родственные души помимо них самих. Те, кто понимает и принимает их такими, какие они есть, недостатки и совершенства, и превращает жизнь в приключение, ради которого стоит жить.
Лиам — это все для меня.
Моя родственная душа.
Мой спутник души.
Я ошеломлена осознанием этого, в то время как он не осознает масштабность моих мыслей, когда вскрывает упаковку.
Видит ли он по моему лицу, насколько по-другому я себя чувствую?
Прежде чем я успеваю заговорить, он бормочет, — Бел... ты этого не сделала.
Мои щеки горят от силы его изумленного выражения. Как и Лиаму, мне тоже нравится заботиться о своих близких. Теперь у меня складывается впечатление, что он не привык к тому, чтобы ему давали много, потому что даже когда он получает лишь малую часть, он сияет, как маленький ребенок рождественским утром.
Я не уверена, должна ли я разрыдаться или обрадоваться.
В руках мой парень держит первое издание «Братства кольца» в твердом переплете, напечатанное в 1950-х годах. Он перечитал свою книгу в мягкой обложке больше десяти раз. Корешок полностью треснул. Поскольку ему так понравилась эта история, я решила, что у него должна быть эта версия. Та, которую он мог бы с гордостью выставить на своей книжной полке.
— Я это сделала, — я прикусываю губу. — Тебе нравится?
Его пальцы прикасаются к книге так, словно это самая ценная памятная вещь на свете. — Это лучший подарок, который я когда-либо получал. Я не могу поверить, что ты сделала это для меня.
— Я бы сделала для тебя все, что угодно.
Не отводя от меня взгляд, Лиам кладет книгу на прикроватную тумбочку и обхватывает ладонями мое лицо. Меня тянет к нему, как будто это самая естественная вещь. — Я бы тоже сделал для тебя все, что угодно, Бел.
Мое сердце парит, как тысяча летящих голубей.
Сокращая расстояние, наши губы наконец встречаются.
Ни одно чувство в мире не может сравниться с поцелуем с Лиамом. Это всегда начинается медленно и чувственно и превращается в быстрое и требовательное, подобно волне, которая захлестывает твое существо. Ты беспомощен плыть по течению. Море блаженства, и наши губы прижимаются друг к другу, как потерпевшие кораблекрушение любовники.
— Лиам, — стону я, когда его язык дразнит уголок моего рта. Его руки скользят от моей талии к грудной клетке, к моим тяжелым грудям. Ласкают мои соски через платье-свитер и начинают путешествие сначала. Мое либидо в огне. — Ты нужен мне.
Лиам отпускает мои губы, тяжело дыша. Его грудь прогибается под моими руками. — Ты хочешь меня?
В его тоне слышится нотка опасения. Если бы я не знала о страхе Лиама быть отвергнутым и неуверенности в себе, я бы могла предположить, что он строит из себя недотрогу, потому что прошел месяц, как мы целовались и ласкались, но ни разу не прошли дальше второй базы.
Но я знаю, как много для него значат слова - заверения.
Я отчаянно киваю, зарываясь пальцами в воротник его рубашки. — Да, Лиам. Пожалуйста. Я даже больше не могу ясно мыслить. Ты нужен мне внутри. Сейчас.
Его стояк упирается мне в бедро, как зеленый сигнал светофора. — Черт возьми, Бел. Я тоже хочу тебя. До самых костей я страдаю от потребности в тебе.
Вспышка удовлетворения зажигает мои нервные окончания.
Это должно произойти.
Мы наконец-то займемся любовью.
Я с энтузиазмом набрасываюсь на его одежду, но Лиам поспешно хватает меня за руки. — П-подожди. П-Позволь мне выключить свет.
Я делаю паузу, хмурясь. — Зачем нам выключать свет?
В его голубых глазах светится желание, но в то же время есть и уязвимая грань.
Я практически вижу, как крутятся колесики в его голове, когда он пытается это сказать.
Внезапно до меня доходит.
Мне потребовались годы, чтобы обрести уверенность в себе и чувствовать себя комфортно в своей шкуре. Сейчас? Я люблю себя и то, как я выгляжу. Но я не настолько глупа, чтобы предполагать, что восприятие Лиамом самого себя изменилось с той секунды, как мы начали встречаться. Он все еще не уверен в том, как он выглядит, учитывая то, как с ним обращались в прошлом. Мне больно, что хулиганы заставили его поверить, что он непривлекателен или недостоин.