— Договорились, — путь к моему сердцу действительно лежит через еду.
— Я действительно рада, что мы вышли сегодня вечером, — Кеннеди заключает меня в крепкие объятия. Может, она и маленькая, но она чертовски сильная. — Давай, пойдем выпьем!
Очевидно, она наслаждается сегодняшним вечером.
Я и мой пот под грудью на самом деле не разделяем её мнение.
Я завидую тому, какой хладнокровной и собранной выглядит Кеннеди. Ни единой струйки пота на ее коже.
Моя лучшая подруга выглядит очень мило в платье-блейзере. Сегодня вечером ее палитра — симпатичный зеленый, и она украшена изящной золотой бижутерией. Если бы существовал какой-то один способ описать стиль Кеннеди, то это был бы деловой шик. У этой девушки есть блейзеры всех цветов радуги и туфли на каблуках в тон к ним.
Я заметила, что несколько парней пялятся на нее, но она не обращает на них внимания, заказывая нам напитки. Секс на пляже для нее и Ширли Темпл для меня.
Мы чокаемся бокалами. — Выпьем за…
Слова Кеннеди повисают в воздухе, когда она замечает что-то за моим плечом.
Нахмурившись, я слежу за направлением ее взгляда.
Коварная усмешка изгибает мои губы.
Она смотрит на бильярдные столы, за которыми собралась компания парней из Университета Веста. Один из парней поднимает глаза и видит Кен.
Калеб Райт.
Бизнес-братан, играющий в хоккей. Кто-то вроде плейбоя (он часто встречается с разными девушками8, если все сплетни по школе верны). Тело и лицо полностью подходят для рекламы мужского нижнего белья.
И также известен как любовный интерес Кеннеди.
Теперь все это обретает смысл.
Я стараюсь свести поддразнивание к минимуму, но, конечно, терплю неудачу. — Так вот почему ты хотела прийти сегодня вечером. Ты знала, что Калеб будет здесь.
Кеннеди на самом деле краснеет. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Вот в чем дело. Моя лучшая подруга была без ума от этого парня с тех пор, как я себя помню. У нее никогда не хватало смелости сделать первый шаг, да и у него, если уж на то пошло, тоже. Но я готова поспорить, что она привлекает его не меньше, если не больше.
Может быть, сегодня вечером они смогут перестать играть в кошки-мышки и наконец собраться вместе.
Губы Калеба изгибаются в дерзкой ухмылке. Он прислоняется к стене и скрещивает руки на груди, оглядывая ее сверху донизу. Приглашение ясно, как божий день. Он, по сути, смотрит в глаза Кеннеди и говорит: «Дай это мне».
Я легонько толкаю ее в плечо. — Мужчины — самое слабое звено. Если женщина хочет, чтобы что-то было сделано, она должна сама проявить инициативу. Иди, сделай первый шаг и, ради бога, сними сексуальное напряжение. У меня от этого крапивница.
Кеннеди издает сдавленный смешок. — Я не могу поверить, что ты это сказала.
— Поверь в это. А теперь уходи! В противном случае, я сама отнесу тебя туда, как пещерная женщина, и положу к его ногам, как подношение, Кен. Не заставляй меня ставить в неловкое положение нас обоих сегодня вечером.
Она знает, что я не шучу.
Кеннеди набирается храбрости, опрокидывая в себя свой напиток. — Ладно. Я сделаю это. Как я выгляжу?
— На миллион баксов.
Она выдавливает улыбку, полную благодарности. — На случай, если я еще не сказала этого сегодня, я люблю тебя.
— Я знаю, что любишь. А теперь настрой свою внутреннюю львицу и покажи Калебу, чего ему не хватает.
— Верно. Я могу это сделать, — она непреклонно кивает, заправляя свои косички за ухо. — Львица. Вот кто я такая. Услышь, как я реву.
— Молодец, девочка, — я шлепаю ее по заднице, чтобы заставить двигаться в правильном направлении.
Я наблюдаю, как гордая мама, как Кеннеди направляется к Калебу со всей уверенностью сирены, покачивая бедрами при каждом шаге. Он смотрит на нее как высокомерный мужчина, который уже у неё на крючке.
Пока я поглощаю свой «Ширли Темпл», боковым зрением замечаю двух девушек, приближающихся ко мне. У них обнадеживающие, неуверенные выражения лиц, когда они спрашивают: «Ты Мэйбл?»
Сбитая с толку, я вежливо отвечаю: «Да, это я».
Может быть, в прошлом мы ходили на общие занятия?
Одна из девушек вспыхивает от волнения. — Мы знали, что ты выглядишь знакомо.
В течение пяти минут я узнаю, что они подписаны на мой Instagram под ником mabelgarciaxo. Они узнали меня и захотели подойти поздороваться. У меня почти семьдесят тысяч подписчиков, и мой аккаунт в социальных сетях посвящен тому, что я любящая себя модель больших размеров, студентка университета дробь пытающаяся вдохновить женщин жить по правде и быть более уверенной в себе.
Девушки говорят мне, как сильно они ценят послание, которое я передаю, и то, как мои посты вдохновляют их.
Тепло наполняет мою грудь, и я стою ошеломленная.
Иногда мы на мгновение забываем о собственной ценности, пока кто-нибудь не напомнит нам об этом. Так легко заблудиться в постоянно бурлящей яме самоуничижения и плохих мыслей. Но моменты, подобные этим, вытаскивают тебя обратно на поверхность и заземляют.
Завязывается разговор о стандартах красоты, принятых в обществе. Мы говорим о способах отучиться от концепций, которые вредят нам, и одновременно учимся безоговорочно любить ту кожу, в которой мы находимся.
Когда мы заканчиваем, я подписываюсь на девушек в Instagram, и они уходят, дружелюбно помахав мне и подпрыгивая в такт шагам. Я благодарна, что пришла сегодня вечером и вышла из своей зоны комфорта, хотя бы ради этого единственного приятного общения. Общение с ними стало хорошим напоминанием о том, что не все злонамеренны и стремятся заполучить меня ради собственной выгоды.
Ощущение, что я на седьмом небе от счастья, улетучивается, когда я бросаю взгляд на Кеннеди и Калеба, которые весело проводят время, открыто флиртуя в переполненном баре.
Внезапно все, о чем я могу думать, — это о Лиаме.
Множество эмоций проносится через мой организм.
Множество эмоций переполняют меня.
Радость от того, что я пришла сюда. Разочарование, что Лиам снова кинул меня.
Нуждаясь на минутку отвлечься от музыки и болтовни, я пробираюсь сквозь толпу к туалетам, расположенным в дальнем коридоре.
Госпожа удача, должно быть, ненавидит меня.
Не успеваю я сделать и трех шагов, как высокий чувак умудряется ударить меня локтем в скулу, когда исполняет танец цыпленка, чтобы произвести впечатление на девушку рядом с ним.
Раздается тошнотворный звук, когда кожа шлепается о кожу, и мы оба громко ахаем.
Он в страхе. Я в шоке, потому что я буквально взлетела до небес в совершенно новое измерение.
Мучительная боль пронзает мои нервные окончания, и я раскачиваюсь.
Содержимое моего «Ширли Темпл» разбрызгивается по земле липким месивом, заставляя нескольких человек вскрикнуть.
— Мне так ж-жаль, — выдыхаю я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Возникает громкий шум, когда люди, шаркая, расходятся. Мои щеки вспыхивают от жгучего унижения.
Насмешливый голос в моей голове снисходительно шепчет: «Видишь, Мэйбл? Вот почему ты никуда не выходишь. С тобой всегда случается что-то постыдное. Надо было остаться дома с Чито и смотреть фильмы.»
Парень, который ударил меня, рассыпается в извинениях, но я слишком занята тем, что держусь за щеку, утопая в жалости к себе, чтобы ответить.
Ни с того ни с сего раздается низкий голос. — Отойдите с дороги!
Вздрогнув, я поднимаю взгляд… и мгновенно замираю.
Есть только один способ описать мужчину, появляющегося в поле моего зрения.
Высокий, красивый и просто в идеальной степени крепкий.
Он выглядит как настоящий воин.
У него русые волосы с оттенком каштана, коротко подстриженные сбоку, а более длинные пряди на макушке немного растрепаны. Как будто он провел по ним пальцами, и теперь они просто делают свое дело.
И его тело.
Господи, помилуй.
Он сильный и плотный, и его крепкая фигура подчеркнута обычным черным поло и темными джинсами «вышибал Макгрегора». Клянусь, у меня слюнки текут при виде этих выпуклых мускулов и того, как они изгибаются, когда он расталкивает людей, чтобы добраться до меня.