– Он все еще под кайфом, – сообщил вернувшийся Камлет. – Сонлив. Мисс Стэнуэй попросила позвонить врачу для подстраховки. Сэр, не возражаете?
– Ни капли, – согласился сэр Клинтон. – Я сам позвоню врачу и расскажу ему, что к чему. Иначе он может оказаться немного сбитым с толку, когда придет осмотреть Эллардайса.
Телефонный разговор занял несколько минут, и когда сэр Клинтон положил трубку, один из констеблей уже вернулся с найденным противогазом. Сэр Клинтон бегло осмотрел его.
– О, я вижу на противогазе имя владельца. Это к лучшему. Инспектор, возьмите его на хранение. Сначала будет нужно проконсультироваться со специалистом, а затем, возможно, мы продемонстрируем его присяжным в качестве еще одной улики. А сейчас перейдем к бумагам в столе Фельдена.
К счастью, выяснилось, что Фельден аккуратно обращался с документами. Все счета и квитанции были обернуты резиновыми лентами и промаркированы. Сэр Клинтон сел за стол, быстро перебрал пачку счетов за текущий год и, бегло просмотрев их, отложил несколько бумаг в сторону. Удовлетворившись, он протянул всю пачку инспектору.
– Пожалуйста, сохраните их. Они доказывают, что Фельден время от времени покупал лед, обычно на шиллинг и шесть пенни. Думаю, я собрал нужные счета, но было бы хорошо, если бы еще раз просмотрели их – вдруг я что пропустил. А сейчас осмотрим гараж, и на эту ночь хватит. Выйдем через заднюю дверь.
В гараже маленький автомобиль Фельдена стоял возле использовавшегося для экспериментов фургона. Сэр Клинтон заинтересовался фургоном.
– Много аккумуляторов, – прокомментировал он, открыв дверь и посветив фонариком внутрь. – К ним подсоединен небольшой мотор, прикрученный к полу. Думаю, он использовал его для работы с воздушным насосом во время поездок. Да, вот и вентиль. Инспектор, сфотографируйте его при дневном освещении. Позже, мы сможем установить насос и сфотографировать их вместе. Присяжным не придется напрягать воображение – проще показать им фургон. Теперь давайте осмотрим тележку.
Это была грубо сконструированная штукована: обычная доска шесть футов на три, с металлическими колесиками.
– Очевидно, ему требовалось что-то такое для переноски ящика, когда в том был человек, – заметил сэр Клинтон. – Задняя дверь дома на одном уровне с землей, так что он мог использовать ее, а не парадную дверь — там крыльцо и ступеньки. Изобретательный человек этот Фельден. Интересно, к чему привели его эксперименты? Он мог бы передать свое наследие стране. Самому-то ему оно не потребуется – его повесят.
Сэр Клинтон взглянул по сторонам и обратил внимание своих спутников на прислоненный к стене аппарат.
– Использовался для подзарядки аккумуляторов, полагаю.
Он посмотрел на часы.
– Сейчас нам больше делать нечего. Инспектор, когда Эллардайс придет в себя, возьмите у него показания. Торопиться незачем. Он не сможет нам рассказать ничего кроме того, что Фельден под тем или иным предлогом заманил его сюда и напоил отравленным виски. Возможно, он даже не вспомнит, как оказался в ящике. Гиосцин не обезболивает, но стирает память о боли сразу же, как только она проходит. Кстати, вам стоит навестить Шипмана и предупредить его о том, что он должен будет дать показания о том, что во время пожара у него на складе был гиосцин. Нам нужно все предусмотреть. … А сейчас мы с мистером Уэндовером вернёмся в Грэндж. Можете позвонить нам, если появится что-нибудь новое.
Глава XIX. Двуручный меч
– Процесс над Фельденом начнется на следующей неделе, – заметил Уэндовер. – Кстати, Клинтон… Вы, как всегда, играли роль человека – тайны, и я так и не понял, как как вы нашли связь между Фельденом и Ашмуном.
Старший констебль сардонически улыбнулся и ответил:
– Если бы я сразу же сообщил вам, о чем думаю, сквайр, вы бы ополчились. На самом деле, с самого начала стоял выбор между Фельденом и вашим другом Эллардайсом. Но если бы я сказал, что Эллардайс под подозрением, то с вами бы никакого сладу не было. Естественно, я предпочел держать все при себе, пока ситуация не прояснится.
– Эллардайс? Любой, кто знает его, мог бы сказать вам, что он вне подозрений, – запротестовал Уэндовер. – Вы и сами должны были убедиться в том, что он не способен ни на что подобное.
– Я должен? – терпеливо переспросил сэр Клинтон. – Ну, сперва я подождал, пока у меня накопятся улики. И ваша раздражительность говорит о том, что я был прав, когда держал рот на замке.
– Но из-за чего же его можно было заподозрить?
– Из-за многого. Но вы были до того пристрастны, что не замечали ничего из этого. Кто был последним гостем Роберта Деверелла перед смертью последнего? Эллардайс. То же самое и в отношении Пирбрайта. Кто неожиданно и остро нуждался в деньгах? Эллардайс. Кто мог легко раздобыть гиосцин? Снова Эллардайс. И так далее. Против него множество доводов, но вы бы не заметили их. А я заметил. В этом разница.