Я приветливо махнула на прощание девушке рукой и огляделась. Мой «верный конь», причем не один, а в компании своих друзей по группе, уже ждал меня. Улыбнулась, разглядев среди ребят Дэна. Очень мило, что он тоже пришел.
- С первым рабочим днем, - Найк неуклюже заключил меня в свои объятия и тут же продемонстрировал мне бутылку вина. - Отметим?
- Я с ног валюсь от усталости. Не хочу ничего. Мне кажется, я даже на полу сейчас усну.
Ребята выпросили специально для моего высочества персональное койко-место у соседки. И моим королевским ложе стала старая раскладушка. Я никак не могла и глаз сомкнуть, лежа на этом кошмаре. У меня болела каждая мышца в моем теле по утрам. Но сейчас я думала о ней с теплотой.
- На пенсии отдохнешь, - «милый» мальчик Найк откупорил бутылку и сделал первый глоток. - Пойдем, мы гуляем за наш счет.
Он по-хозяйски обнял меня за плечи и заставил шагать вперед. Протянул мне бутылку. Посмотрела на него вопросительно. Я ещё не настолько опустилась, чтоб лакать из одной тары. Спасибо, обойдусь. И если дешевые макароны мой желудок принял с горем пополам, то низкосортный алкоголь уже не потянет. Хорошо, что в ресторане кормят персонал. Кстати, весьма вкусно или это просто я была слишком голодной. Зато, не нужно было думать, чем набить желудок после смены.
Я с трудом переставляла ноги, которые упорно желали идти домой и спать. Ну, и в душ, конечно. Но моё мнение мало кого волновало. Ребята шумно галдели, смеясь, и перебивая друг друга. Они бурно обсуждали какое-то предстоящее прослушивание и строили воздушные замки, придумывая, кто на что будет тратить свои многомиллионные гонорары. Как дети, ей богу.
Наш извилистый путь был окончен в небольшом караоке-баре. Владельцем заведения оказался хороший друг Сашки-гитариста и ребята попросили закрыть бар на спецобслуживание. Это было так приятно, что у меня даже в носу защипало от умиления.
- Неужели всё заведение наше? – удивленно разглядывала пустое помещение. - Это же дорого.
- Я заработал, - не без гордости произнес Найк. - Могу себе позволить. Я же могу гордиться тем, что сама госпожа Романова соизволила работать, и, прошу отметить, не без моего активного участия. А это маленькая, но победа.
- Рано радуешься. Вот отработаю месяц, и тебе придется выполнять моё желание. А фантазия у меня ого-го, сам знаешь.
Я уселась на первый попавшийся диванчик и с наслаждением избавилась от туфель. Ноги гудели невыносимо. Завтра обую что-нибудь попрактичней.
Ребята дружно забрались на небольшую импровизированную сцену, а точнее просто высокий выступ. Найк покрутился у музыкального аппарата и взял в руки микрофон.
- Итак, друзья, сегодня у нас великий день, - расшаркиваясь и рисуясь, словно в зале была не я одна, а целая публика, произнес он. - Наша подруга вступила во взрослую, наконец-то, самостоятельную жизнь. Поздравим её с первым неуверенным, хромым, но шагом. И ради неё звучит эта песня: «Это не женщина, это беда».
Дэн пулей подбежал ко мне и протянул руку, приглашая на танец. Найк, будь он неладен, старательно пел, с чувством и надрывом. Мы дурачились с Даней, смеялись и неуклюже танцевали. Признаться, у меня никогда прежде не было так легко на душе. Я была практически счастлива, как маленький ребенок. На отшибе города, в третьесортном заведении, в чужой рубашке, босиком. Я даже выпила какой-то странно пахнущий коктейль, который приготовил для меня Найк. Впрочем, он оказался вкусным.
Не жалуясь, не хныча, хотя очень устала, танцевала из последних сил то с Сашей-гитаристом, то с барабанщиком-Иваном, то с Дэном. А перед уходом даже напросилась на танец с Найком. Он смутился почему-то, но согласно кивнул и повел меня на середину танцпола.
- Спасибо тебе большое, за то, что ты делаешь для меня, - я улыбнулась слегка захмелевшей улыбкой.
- О, не благодари, подожди завтра, - хитро сощурился. - Утро вряд ли покажется тебе добрым.
- Можно я тебя обниму? – тихо зашептала.
Длинные вороные волосы коснулись щеки. Я обняла его в ответ и положила голову на плечо. Так хорошо, спокойно и уютно, как дома. А Найк тихо прошептал на ухо:
- Прочти еще раз мне стихотворение, которое ты написала.
Прикусила нижнюю губу, едва не замурлыкав от удовольствия, и зашептала на ухо: