Павел сделал шаг вперед и попытался дотянуться до Найка, тогда как тот ловко увернулся. Парень засмеялся, входя в раж. Ему уже нравилась новая игра. Найк отбросил свой рюкзак в сторону и с присущим ему упрямством не сдвинулся ни на миллиметр. А зря. Павел походил на гориллу рядом с тоненьким тельцем андрогина. Еще и подбадривающие выкрики окружающих делали Найка загнанным в клетку зверьком.
Павел сделал выпад вперед и схватил парня за волосы. Найк явно не ожидал такого поворота и, пытаясь вырвать пучок волос из рук агрессора, упал на колени.
- Отстать от него!
Я сделала решительный шаг вперед, который никто не ожидал. Павел замахнулся свободной рукой, видимо, желая расправиться с худеньким мальчишкой, но, не заметив меня, толкнул, что было сил, и отправил меня в полет за борт яхты.
Глава 3
Вода в реке была ледяной, и мне показалось на мгновение, что я перестала слышать. Помню, как барахталась и глотала попадающую в рот жидкость. Грудь сдавило, нечем было дышать.
Почувствовала, как талию обвили невидимые руки и потянули за собой. Закашлялась и проглотила тугой комок, подступивший к горлу. Я готова была разреветься от досады. Оставьте меня здесь, только не нужно меня поднимать на всеобщее обозрение. Какой позор! Платье стало мокрым, прозрачным и прилипло к телу.
Бежать было некуда. И вот, теперь я сижу на полу, практически голая и совершенно мокрая, у всех на виду. С волос стекает вода, прическа и макияж безнадежно испорчены.
Я злилась. В основном, на тощего фрика, с которым связалась. Это была самая глупая из всех моих идей. И на Антипова, разумеется, вот ведь медведь нерасторопный.
На плечи легла чья-то кофта. По щеке скользнула прядка мокрых чужих вороных волос с белыми перьями.
- Идиот, - процедила через стиснутые стучащие зубы. – Ты знаешь, сколько стоит это платье? А мои туфли! Я потеряла одну туфлю.
Стянула оставшуюся обувь с ноги.
- Золушка потеряла туфельку, - идиотский неуместный смех тут же заставил меня прекратить себя жалеть.
Передо мной стоял Павел. Вы только поглядите, сухой и невредимый. Я-то была уверена, что это он пытается исправить свою оплошность. Прыгнул следом за мной в ледяную воду. А нет, этот примат просто стоит и злорадно скалится. Я посмотрела на него, как на ничтожество. Буквально раздавила его взглядом, всю злость в него вложила. Папочка тебе не простит такое отношение к любимой доченьке. Всё, милый, ты проиграл.
- Да ладно тебе дуть губки, я ведь не специально, - парень поиграл бровями. – Просто твой выбор оказался неверным. Тебе не кажется?
Наверное, он ощутил себя принцем, слезшим с коня. Павел нарочито медленно подошел ко мне, склонился и благородно протянул руку, желая поднять мокрую меня с пола, на котором я упрямо продолжала сидеть.
- Не дуйся, Златочка. Появятся первые морщинки.
Раздраженно ударила его по протянутой руке туфлей, категорически отвергая помощь. Мне и на полу прекрасно сидится. В мокром полупрозрачном платье. И, я уверена, ещё и макияж потёк. Завернулась в кофту и уткнулась в ткань носом. Пахнет чем-то горьким. Немного дымом. И клубникой. Так странно, с чего бы это мужской кофте пахнуть клубникой? Господи, это же вещь Найка! Гадость какая.
Страх божий стоял рядом, истекая водой. К телу прилипла одежда, и он ещё больше походил на скелет. Идеально ровные, но ужасно тощие ноги. Ручки, как палочки. Кожа покрыта росписью. Под белой футболкой теперь разглядеть татуировки было несложно.
- Забавный у тебя зверек.
Павел, видимо, совсем расхрабрился. Решил изобразить из себя альфа-самца, вон как держит хвост трубой и копытом землю роет. Сказала бы я тебе Пашенька, что павлин ты, а не самец. Да боюсь, что тебя это ещё больше заведет.
Найк сорвался с места, я даже вздрогнула всем телом от неожиданного выпада. Он взял парня за шиворот и поволок куда-то в сторону. Нужно было видеть, как тростниковые руки шустро потянули массивную тушу. А ведь Павел оказался на полголовы ниже худышки. «Не-не! Не смей! Нет… Черт». Я прикрыла рот, чтоб не завопить, когда мой потенциальный муж был отправлен за борт. Послышался мощный бултых.
- Остынь!
Найк хихикал. Он улыбался, как ребенок новой игрушке. Надо же, как мало ему нужно было, чтоб ожить. Сжалась в комок, представила, как беру его за тоненькую шею и с силой надавливаю на хрупкий позвоночник до характерного хруста. Ну, дорогой, не видать тебе моего прощения. Будешь теперь до конца моих дней приносить мне тапочки.