Выбрать главу

- Я не виноват, что у меня такое телосложение, - недовольно буркнул парень и тут же отвернувшись, зашагал вперед.

Быстро засеменила за ним следом, на всякий случай. Мужчина он так себе, конечно, но идея блуждать в незнакомой местности казалась мне совсем плохой.

- Тогда и ты мой зад больше не трогай!

- Я и не трогаю.

- Ты трогал! – зло тычу в парня пальцем. - Ты… трогал.

- Боже, так разоралась, будто я поимел тебя при всех.

- Да что ты вообще знаешь об этике и поведении в обществе? И, будь любезен, не используй подобные слова в мою сторону.

- Какие? – он снова развернулся, преграждая мне путь. – Если для всех я - твой парень, то говорю, что хочу. И делаю с тобой то, что хочу.

Последнее он сказал, сменив тон. От странного сладкого тембра защекотало в животе. Мысленно дала себе пощечину. Чего ты на него уставилась? Боже, ещё радостно закивай в ответ. Он просто некультурный и плохо воспитанный гот. У тебя же с головой полный порядок. Был.

- Ты мне не парень. Ты – зверушка на побегушках.

Я поймала на себе его тяжелый взгляд, но, делая вид, что ничего не заметила, посеменила вперед.

- Эй, ты идёшь? Скоро стемнеет.

***

Мы всё шли и шли. Какой-то нескончаемо длинной тропой через бескрайние поля. Мне было холодно, досадливо, унизительно и жутко хотелось есть. Мокрое платье противно липло к телу, а в ступки впивались мелкие камешки, ветки и листья. На улице некстати темнело, а ветер начинал усиливаться.

- Эх, мой телефон накрылся, - Найк достал из кармана джинсов свой древний аппарат. – Ты мне теперь должна новый мобильный. Я ведь его утопил, тебя спасая.

- Тебя никто не просил этого делать, - послала ему гневный взгляд в спину.

- Да, пожалуй, стоило посмотреть, как ты пойдешь ко дну. Плавать ты не умеешь, так же, как и твой дружок. Кстати, он даже не дернулся, чтоб вытащить тебя из воды, хотя сам же и столкнул.

- Он мне не дружок, - обиделась, скривила губы.

И чего ради, я должна терпеть его хамский тон? Он кто? Да никто. Ноль без палки. Бесполое существо.

- А кто тогда? Меня же ты на эту вечеринку потянула из-за него. Скажешь, нет?

Да-да, конечно. Нужно быть полным идиотом, чтоб не сложить два и два. Тоже мне, гений дедукции.

- Тебе-то что?

- Абсолютно безразлично.

Вот и отлично. Ненадолго он замолчал. Я удовлетворенно улыбнулась. Главное, добраться до дороги. Бабье лето радовало днём жарой, но к вечеру заметно похолодало. Моя куртка осталась в машине.

Охнула и присела. Резкая боль пронзила ступню. Я всё-таки умудрилась на что-то наступить. Нужно было лучше под ноги смотреть.

- Что опять? – Найк недовольно буркнул, обернувшись.

- Я ногу порезала. Всё, дальше идти не могу.

- Дай посмотрю.

Парень присел и слегка толкнул меня в плечо, так, что я опрокинулась на пятую точку, еще и копчиком стукнулась. Грубиян. Осмотрев мою ступню, двинул плечами.

- Ничего страшного. Небольшой порез, конечно, есть, но это не смертельно.

- Я наступать на ногу теперь не могу. И вообще, вокруг одна грязь и я еще заражение получу.

Найк выдохнул и быстро расшнуровал свою обувь. На нём красовались замшевые кеды мышиного серого цвета с шипами. Разулся и поставил пару передо мной. Получил мой вопросительный взгляд.

- Обувай и пойдем.

- Что? Я не стану этого делать!

- Тогда что ты предлагаешь? Нести я тебя не буду. Да ты и весишь наверняка больше меня.

Рот приоткрылся в возмущении. Да я худенькая и стройная! Это он тощий андрогин.

- Приведи помощь. Мы почти вышли отсюда.

Пришлось повысить голос, чтоб до него дошло. Со мной нельзя так обращаться. Я не пацанка и не дворовая девка. Мои ножки привыкли к нежному отношению и дорогой обуви.

- Нас выкинули в какой-то глуши! – Найк в долгу не остался и, не церемонясь, повысил на меня голос. – Ты слышишь какие-нибудь звуки? Шум транспорта?

Губы скривились. Я брезгливо натянула влажную обувь на ноги и поднялась. Из принципа. В глуши, говоришь? Сейчас сам все увидишь. Ступать больно, но в обуви, даже мокрой и большой, было не так отвратительно идти. Хромая на левую ногу, я гордо ковыляла впереди. Могла бы бежать, побежала бы. Подальше от этого нескончаемого источника раздражения. Какой же он бесячий!