— Ты хотела меня обдурить, — сказал я. — Тебя предупреждали о твоем сердечке, но ты пошла прямо на танцульки.
— Я остановлюсь сегодня вечером, — пообещала она. — Дай мне несколько дней… неделю.
Я покачал головой.
— Очень жаль, девчушка. Но это — расплата.?
Забавно, как близко я могу подбираться к людям, не пугая их. Когда она оседала на пол, пары вокруг нас кружились в танце. Свет был настолько тусклым, что люди не замечали — она лежит у моих ног, неподвижная и холодная.
В течение трех или четырех секунд никто не замечал ее. Потом одна из девочек увидела — и закричала. Мужчины и женщины на всей площадке перестали танцевать и столпились вокруг нее. Я знал, что через мгновение они заговорят обо мне снова — и назовут мое имя. И я тихонько ускользнул.
Мне не нравится, когда меня называют по имени. В том зале я был всего лишь одиноким парнем, которому хочется с кем-то потанцевать. Я — Смерть лишь тогда, когда я наношу удар, а в промежутках я становлюсь похож на людей, которые окружают меня.
Возможно, вы однажды повстречаете меня в толпе. Но вы не узнаете меня — обычно я маскируюсь, попадая в новое окружение. Я всегда спасаюсь бегством от того, что должен сделать. Я — парень на месте. Но в конце… В конце концов я встречаюсь со всеми.
Unknown. 1939. # 12