— Артем, ты перенес встречу со мной, не объяснив причины!
— В первую очередь я перенес встречу с твоим отцом.
Не могу разобрать, что отвечает Анна, но внимательно слежу за реакцией Артема.
— Я с Милой, — Артем зажимает телефон плечом и закатывает рукава рубашки. — Потому что она была голодна.
— Я тоже! — визг я четко слышу. И эта женщина говорила, что я веду себя как ребенок? Ей следует прислушаться к себе.
От следующей фразы, которую я не слышу, Артем хмурится и беспокойно оглядывается на меня.
— Анна не нужно приходить с отцом, это…
— Я буду через десять минут!
Артем с мрачным видом отталкивает телефон через стол.
— Что-о ж, — протягиваю, — это было весело, но мне еще нужно поработать.
У меня нет желания встречаться с Анной, так что я собираюсь уйти до того, как она сможет в тысячный раз напомнить, какая же я ужасная, и получить еще одну серию упреков в мой адрес.
— Мила…
— Пока.
Да, я просто сбегаю. Толкаю дверь кабинет, не дожидаясь, что Артем хотел мне сказать, запоздало вспомнив о еде. Возвращаюсь в тишину кабинета, выхватываю маленькую коробочку с оставшимися роллами и под пристальным взглядом снова ухожу.
— Чертовая, чертова Анна, — бормочу под нос и сбегаю.
Она так раздражает! Анна, кажется, всегда появляется в самое неподходящее время. У нее нюх на моменты, когда у нас все хорошо?
— Милена Альбертовна! — едва уловимые шорохи в коридоре разрезает резкий тон Артема. Ого-о… Мы перешли на «Вы»?
Испуганно оборачиваюсь. Что у него в голове? Злиться в этой ситуации положено мне, а не наоборот. Взгляды коллег приковываются к нам, откровенно пялятся, движение вокруг замедляется.
— Что? — щеки заливаются румянцем.
— Будь готова к девяти.
Стискиваю зубы с такой силой, что даже больно. О, так он хочет видеть меня после встречи с Анной? Мне плевать, что теоретически встреча у Артема, по всей видимости, с отцом Анны. Сам факт, что эта овца бегает хвостиком, безмерно бесит.
Я покажу Артему, что думаю по этому поводу.
— Убирайся нахрен! — не сдерживаю себя и ругаюсь, пытаясь закрыть входную дверь. Артема стоит с другой стороны и мешает это сделать.
Завтра же позвоню и поставлю себе дверной глазок!
— Либо впускаешь меня добровольно, либо останешься без двери. Твой выбор? — он говорит серьезно, а я не горю желанием объяснять отцу, почему моя дверь оказалась бы выломанной.
— Я не хочу с тобой разговаривать.
— А я хочу поговорить с тобой, — Артем отодвигает меня в сторону.
Входит в квартиру, несмотря на протесты.
— Кажется, я сказал тебе быть готовой к девяти, — наконец, замечает мою любимую «пижаму». Ну-у, огромная футболка может быть пижамой, да? Брови недовольно сходятся на переносице.
— Я ни на что не соглашалась, — вызывающе скрещиваю руки на груди.
— Нам нужно ехать на встречу, а ты просто упрямишься. Переодевайся.
— Нет.
В карих глазах мелькают разные эмоции. Да злись сколько душе угодно!
— Мила, сейчас не время мелочиться и дуться из-за того, что я встретился с Анной. Да, блядь, встреча была с ее отцом. Так что повзрослей и прекрати истерику.
— Я должна повзрослеть? Я? Артем, это тебе нужно повзрослеть! Ты вообще знаешь, как строить отношения? — тоже начинаю злиться.
— Ну, конечно! Ты заговорила об этом! — Артем резко отшатывается от меня.
— Я пырну тебя ножом! Мой папа адвокат, так что пару лет скинет.
— Бессмысленные угрозы.
Пф-ф… На кухне выдвигаю ящик с ножами.
— Бессмысленные? Ты уверен?
— Бля, Мила, — рычит Артем и разворачивает лицом к себе, я не успеваю ничего схватить. — Мила, посмотри на меня! — прищуриваюсь и с вызовом вскидываю голову. — Между Анной и мной ничего не происходит, так что отпусти это. Я не настолько глуп, чтобы заводить роман на стороне, когда собираюсь сделать предложение своей девушке.
— Фальшивое предложение фальшивой девушке, — напоминаю ему.
— Дело не в этом, — Артем хмурится, опираясь руками на столешницу позади меня.
— Но это правда. Я попросила тебя «встречать» со мной просто чтобы доказать своим друзьям очередную глупость, и если вы с Барби нравитесь друг другу, то можем покончить со всем этим сейчас, — до боли закусываю щеку с внутренней стороны. Волнуюсь, какой ответ последует за моими словами.
— Мы ничего не будем заканчивать, — голос у Артема едва заметно дрожит.
Вглядываюсь в карие глаза в поисках чего-нибудь, что подскажет, что Артем лжет, но… ничего не нахожу. Твердый взгляд, напряженные скулы, сжатые губы.
— Год почти закончился, — пожимаю плечами, — скоро ты сможешь вернуться к своей драгоценной Ан…
Не успеваю закончить, ладони Артема быстро двигаются вверх. Одна ложится на бедро, вторая прикрывает мне рот. Его движения решительные, и я сразу же замолкаю, чувствуя пальцы на губах.
— Будь осторожна с тем, что говоришь, Мила.
Отодвигаю ладонь от своего лица, продолжая насмехаться и провоцировать.
— Ты не хочешь назвать ее своей драгоценной? У Анны что, другое прозвище? Дорогая? Милая? Любим…
Слова обрываются, губы налетают на мои. Поцелуй жесткий и даже сердитый. Артем вдавливает меня в тумбу, пальцы сжимаются сзади на шее. Мои руки моментально обвивают плечи, притягиваю Артема еще ближе. Черт возьми! Щеки горят, и я вместе с ними.
Выдыхаю воздух, Артем отстраняется лишь на пару сантиметров, крепко удерживает напротив. Глаза в глаза.
— Она ничего не значит, Мила, — встряхивает меня и сильнее вжимается бедрами. Кожа покрывается мурашками. Напряженные горошины сосков трутся о ткань футболки и упираются в грудь Артема.
— Угу, окей, — быстро шепчу в ответ, желая вернуть губы обратно.
Артем понимает намек. Скользит ладонями под мою футболку, оставляя за собой следы пламени. С шипением срываю с него рубашку. Артем лукаво улыбается и меняет нас местами, резво разворачивает меня к себе спиной. Боже, он действительно это делает?
Вниз по ногам скользят трусики, моя футболка подбирается. Настойчивая ладонь нагибает вперед, голой грудью проезжаю по кухонному столу. Секунду ничего не происходит, для меня время замедляется. Пряжка ремня бьется о пол.
А потом пальцы ложатся на задницу и начинают ласкать, медленно и нежно. Я закрываю глаза, кусаю губы. Руки дрожат, сжимаю кулаки. Артем перебирается губами на талию и спускается ниже… Чувствую его дыхание на пояснице. Он целует и целует… Я задыхаюсь. Пусть целует и дальше, пусть делает все, что хочет! Но Артем не торопится, и я оглядываюсь на него. Его взгляд прожигает насквозь. Не отрываясь, смотрит мне в глаза и медленно входит.
Ахаю, не сдерживая себя, и расслабляюсь.
— Голая и красивая. Ты бы видела себя сейчас, Мила-а… — Артем наклоняется надо мной.
Перекидываю волосы на другое плечо и целую его с протяжным стоном. Ладони ложатся на груди, подталкивает меня навстречу активным толчкам.
— Ты… только… не… останавливайся… — Артем вдыхает мои стоны и крепче сжимает.
— Никогда.
Грубо. Алчно.
Удовольствие накатывает волнами, каждая мощнее предыдущей. Сердце бешено бьется, тело сводит от оргазма. Прогибаюсь в пояснице. Артем втягивает воздух в легкие, пока я сжимаюсь вокруг него. Он меняет угол, пара резких глубоких толчков и замирает внутри, пальцы впиваются в кожу на заднице с ощущениями приятной боли.
Судорожно дыша, оглядываюсь на мужчину позади. Губы подрагивают, глаза закрыты. На шее и груди проступают капельки пота, блестят в мягком свете ламп. Руки Артема, которые минуту назад сжимали страстно, отдыхают на моем теле, расслабляясь в унисон с его дыханием.
И теперь я окончательно понимаю, что облажалась. Границы стираются, и что-то во мне не хочет, чтобы наши «фальшивые» отношения заканчивались. И самое страшное… я не злюсь на себя. Мне очень-очень приятно.
Глава 27
С трудом пытаюсь перевернуться на другой бок, но меня придавливает рука. Мускулистая рука. Теплая. Мужская. Знакомая.