Пока он переваривает свои абсолютно юношеские страдания, девушка приводит его к той самой злополучной беседке. И дернул же его за язык предложить подобное! Что, Джейден, думал, что на свежем воздухе станет легче? Это здесь-то, вдали от посторонних глаз, где никто не прочитает твои грязные мыслишки?
— Вот, пришли, — словно не замечая его внутренних переживаний, Эмили поднимает по деревянным ступеням. Вокруг стоит тишина, которую лишь изредка прерывают сверчки и голоса ночных птиц. — В детстве мы с Кейт обожали это место, даже по ночам сюда приходили.
Упоминание сестры дается ей нелегко. Джейден чувствует, насколько тяжело ей говорить о человеке, предавшем ее доверие, растоптавшем сердце и уничтожившем все планы. Даже Коди не вызывает у нее подобных чувств, Хейз видел, что на него она обращает внимания разве что чуть больше, чем на пустое место.
Он следует за ней в беседку, со всех сторон обвитую плющом, и огляделся. Здесь, в окружении густых деревьев, кажется, будто весь цивилизованный мир остался где-то далеко позади. Высокая крыша не позволяет разглядеть звезды, но под потолком висят маленькие фонарики, которые, впрочем, сейчас не горять. Эмили перехватывает его взгляд, щелкает выключателем у входа, но свет так и не загорается. Пожав плечами, прислоняется к перилам, рассматривая все пространство беседки, на мгновение задерживает взгляд на столе, установленном в центре.
Джейдену этот взгляд не нравится. Словно она вспоминает что-то безумно лично, интимное. Правда, и томного взгляда он не видит, лишь краткую вспышку чего-то, отдаленно напоминающего сожаление.
— О чем думаешь? — не может сдержать своего любопытства парень.
Даже в темноте он видит, как она покраснела.
— Не думаю, что нам стоит об этом говорить, — покачав головой, Эмили пытается замять разговор, но Джейден не позволяет.
— Эй, ну же, что за секреты? Или вспоминаешь бурную молодость под крышей отчего дома?
Эмили смеется:
— Ну какая бурная молодость, Хейз?
Но Джейден не унимается. Внутри ворочается неприятное чувство, которое подозрительно смахивает на ревность.
— Приятные воспоминания, связанные со столом?
Боже, Хейз, ну куда ты лезешь? Какое тебе дело до этого стола?
— Прости, я слишком любопытен, не нужно отвечать. Не замерзла?
Эмили качает головой, а потом задумчиво смотрит на него. Сейчас ее глаза черные, без этих золотистых крапинок, которые еще днем вспыхивали на солнце.
— Удивительно, но мне абсолютно не стыдно тебе в этом признаться…
Джейден внутренне подбирается, готовясь к чему угодно, но точно не к тому, что слышит в итоге.
— Однажды я проиграла этот стол в карты. Эй, ну чего ты смеешься? Да, наш садовник обожал покер и необычные ставки. Джейден!
Парень пытается перестать хохотать, но улыбка все равно не сходит с его лица.
— Женщина, я уже такие картины в своем воображении нарисовал, а ты про покер!
— Какие картины? — возмущается Эмили, пихая его локтем в бок. — Я до сих пор считаю, что мистер Тарт тогда мухлевал. А я, между прочим, лет десять назад за него замуж собиралась!
Джейден опять не может сдержать хохота. Отсмеявшись, он делится представленной сценой — сегодняшний семейный ужин, а рядом с Эмили пожилой садовник с картами в руках.
— Проклятье, Самерсов бы удар хватил!
Эмили грустно улыбается:
— Ты знаешь, он бы согласился без раздумий. Ох, как он злился на Кейт после этой истории с изменой! Он всегда к нам относился как отец, многому научил, сказки читал, игрушки вырезал из дерева… Никогда не повышал голоса, даже когда мы совсем несносно себя вели. Но в тот день он был в ярости, никогда не видела его таким… Жаль, что я с ним так и не попрощалась нормально, уехала, бросив все.
Джейден моментально улавливает перемену в ее настроении. С такой грустью говорят о человеке только в том случае, когда его потеряли безвозвратно.
— Что случилось?
Эмили вздыхает, а глаза начинают подозрительно блестеть:
— Он умер в прошлом году. Сердце, возраст… Мама сказала, что он в завещании отписал этот стол мне, представляешь? Там все со смеху попадали, даже миссис Тарт смеялась, помнила, как я месяцами преследовала ее мужа, требуя дать возможность отыграться. А я даже на похороны не прилетела…