Ридли изогнул губы в улыбке:
– Благодарите мистера Огдена, леди Риверстоун, – скромно произнес он. – Он тот, кто по-настоящему этого достоин.
Джеку захотелось провалиться сквозь землю, когда названная особа на него посмотрела... и, превозмогая брезгливость, чуть презрительно кинула:
– Да, конечно, мы благодарны мистеру Огдену за участие в судьбе нашей дочери. И хотели бы отблагодарить его скромной суммой… Мой муж… перед отъездом выписал чек. Аманда, – протянула она ладонь.
Девушка тут же вложила в нее белый конверт и сказала, глядя на Джека:
– Спасибо, что были рядом со мной в том… страшном доме. Что поддержали меня… Моя признательность не имеет границ!
Джек покраснел, как помидор, сравнялся цветом с самым спелым из них на рынке в Ковент-Гардене.
– Да я ведь и не сделал ничего толком... – заикаясь, произнес он. – Я как бы и не при чем.
Но девушка горячо возразила:
– Еще как при чем: мистер Ридли обо всём мне рассказал! Не думайте, что я не знаю, что вы сделали для меня.
Джек, действительно, полагал, что ничего особенного, кроме того, что выставил себя дураком, он не сделал тогда; воротник стиснул горло, как пальцы душителя, – перед глазами запрыгали мушки.
К вящей радости Джека, горячность дочери не пришлась леди Риверстоун по нраву, и она, протянув Джеку конверт, поспешила сказать:
– Ваш чек, мистер Огден. Возьмите его и используйте по своему усмотрению!
Джек глядел на белый конверт, но словно не понимал, что именно должен сделать. Инспектор подтолкнул парня в бок, и только тогда, едва не перевернув чайный столик, Джек неловко подался вперед и принял конверт из рук леди Риверстоун.
Она сразу же поднялась, инспектор – следом за ней.
– Мы были рады видеть вас в нашем доме, – чопорно произнесла женщина, искренне и от души лицемеря. – Жаль, не располагаем временем, чтобы вполне насладиться взаимным общением.
– Полагаю, наше сожаление взаимно, – отозвался инспектор. – Дела в управлении требуют моего пристального внимания, а Джек... уверен, он весьма благодарен за проявленную вами щедрость.
С такими словами они вежливо друг с другом раскланялись, и Джек, в последний раз глянув на девушку, поплелся с видом сомнамбулы за инспектором – налитый для них чай так и остался нетронутым.
– Что, так и не заглянешь в него? – осведомился инспектор Ридли, располагаясь на сидении кэба. – Чеки по пустякам, знаешь ли, не выписывают.
Джек знал и потому чувствовал себя только хуже.
– Сами знаете, я этих денег не заслужил, – сказал он и протянул собеседнику примятый конверт.
– Ишь какой принципиальный, – то ли восхитился, то ли снасмешничал Ридли.
Но конверт взял и, вытащив чек, даже присвистнул.
Приподнял брови, глядя на Джека.
– Что, в самом деле, нисколечко не интересно? – поддел парня.
И тот не выдержал:
– Сколько?
– Больше, чем ты заслуживаешь! – колко отозвался мужчина и показал ему чек. – Сто фунтов. Целое состояние, если подумать!
Джек даже закашлялся при виде трехзначной цифры под подписью сэра Риверстоуна.
– Это ж... мне столько за всю жизнь не истратить, – выдохнул он. И опомнившись: – Да и не мои они. Это вы спасли мисс Блэкни и разделались с Кукловодом, вот и забирайте эти деньги себе. – С такими словами он отвернулся от чека.
Джек не видел того, но в глазах собеседника мелькнула тень уважения. Взгляд сделался мягче, теплее…
– Послушай меня, – произнес он очень серьезно, – эти деньги мне ни к чему – мне вполне хватает тех семисот фунтов в год, которые я зарабатываю. А потому возьми эти деньги и используй с умом! Ты парень неглупый и при лучшем раскладе сможешь чего-то добиться, главное – цель. Определись, чего хочешь от жизни, и добивайся этого. Эти деньги станут тебе хорошим подспорьем! Можно сказать, тебе выпал шанс… Понимаешь? – Джек кивнул, глядя на свои руки. И инспектор добавил: – К тому же, мисс Блэкни, по всему было видно, старалась только ради тебя. Наверное, твоя черная физиономия впечатлила ее в доме Мейбери! С женщинами такое бывает: они проникаются жалостью почем зря. – И заключил, буркнув под нос: – Никогда не встречал такого щепетильного попрошайки.
Джек вскинулся:
– Я не попрошайка, сэр. Каждый свой пенс я заработал честным трудом...
– Ну-ну, честный ты мой, – поспешил усмирить порыв его праведного негодования инспектор. – Ты и эти деньги заработал по праву. Не зря ведь полз по дымоходу да забирался в окно… Главное, правильно ими распорядиться.
Джек понурился.
– Я ничего в этом не смыслю, – произнес он. – Лучше бы Риверстоуны дали мне соверен, а не эту бумажку. – Он даже не представлял, что делать с чеком. Что вообще с ними делают? Идут в банк и обналичивают? Но как? У Джека не было ни документов, ни представления, как распорядиться такой баснословной суммой.