Мы точно не знаем маршруты следования Траяна, но установить, каким путем шли при нем римские войска, можно, сравнив его кампанию с другими, более поздними и лучше описанными в источниках экспедициями. Бесспорно, что армия Траяна находилась на Евфрате, — об этом в письменных источниках есть многочисленные свидетельства{657}; кроме того, в Дура-Европос на Евфрате была воздвигнута триумфальная арка. Упоминаний в источниках о том, что на Тигре действовало еще одно римское войско, нет. Мы считаем, что часть армии Траяна спустились по Евфрату на судах, тогда как другая часть шла параллельно реке. Периодически — там, где встречались утесы и изгибы реки, — эти две части расходились, например, в районе Дура-Европос{658}.
Римляне прошли мимо высокой стены, о которой говорили, что ее построила Семирамида{659}, прошли через города Фалигу{660} и Дура-Европос, где соорудили упомянутую арку. Затем миновали Анату{661} и вышли к Озогардане, где был проведен смотр войск{662}; на месте этого смотра еще во времена Аммиана Марцеллина, то есть более чем через двести лет после описываемых событий, существовало специально устроенное для Траяна возвышение{663}. Ниже современного Багдада, где Евфрат и Тигр близко подходят друг к другу, были начаты работы по транспортировке всей флотилии к Тигру. Сначала хотели вырыть канал, но затем распространились слухи, что Евфрат расположен намного выше Тигра, и это, вероятно, заставило изменить первоначальный замысел. Есть также версия, что канал не стали рыть из-за того, что в реках был слишком низкий уровень воды, поскольку дело происходило глубокой осенью. Как бы то ни было, лодки перевезли к Тигру на повозках и на них — во всяком случае, часть войска — достигли Ктесифона, который сдался без боя. Здесь римляне захватили богатую добычу, в том числе золотой трон Хосроя и его дочь. Сам Хосрой бежал, как только Траян вошел в город{664}.
О Селевкии источники не говорят; возможно, она осталась в руках Пакора, поскольку здесь, опять-таки предположительно, чеканились в это время его монеты. Если принять версию, что Пакор был еще жив и во внутрипарфянских распрях, дабы вернуть трон, пытался найти в римлянах союзников, то им не было никакого смысла атаковать Селевкию.
В честь одержанных побед на монетах, датированных этим временем, была помещена надпись PARTHIA CAPTA («покоренная Парфия»){665}. Монеты с легендой ARMENIA ET MESOPOTAMIA IN POTESTATEM P. R. REDACTAE («Армения и Месопотамия переданы под власть римского народа») были выпущены в ознаменование создания двух новых провинций{666}.
Взяв Ктесифон, император отправился вниз по Тигру с флотилией из 50 судов; сам он следовал на большой, плохо управляемой, но чрезвычайно искусно украшенной галере, где во время движения собирал военный совет{667}. По пути было захвачено несколько городов, в том числе Акра{668}, Ората{669} и Апамея-на-Тигре{670}, располагавшаяся в том месте, где Тигр разделяется, — налево течет сам Тигр, а направо — его приток Селас{671}. Далее Тигр тек по землям Харакены, царь которой Аттамбел V, несмотря на угрозы парфян, продолжал хранить верность Траяну; это, впрочем, не было оценено по достоинству, и Аттамбел получил приказ впредь платить Риму дань{672}. Есть указание на то, что, когда флотилия добралась до Персидского залива, здесь на берегу была воздвигнута статуя Траяна{673}. Судя по всему, это путешествие состоялось зимой 115/116 года.
Обратно Траян следовал через Борсиппу и остановился неподалеку от нее, в Вавилоне, где совершил жертвоприношение в комнате, в которой, как считалось, умер Александр Македонский{674}. В Вавилоне, в начале весны 116 года, его настигло известие, что взбунтовались территории, только что присоединенные к империи, причем многие оставленные там римские гарнизоны, подвергшись внезапному нападению, не смогли дать мятежникам должный отпор и были уничтожены. Произошло все это, надо полагать, из-за того, что римляне, как и прежде, не придавали значения разведке — в отличие от парфян.
В результате происшедших событий брат Хосроя Мехердат (форма имени Митридат) вернул Парфии часть территории в долине Среднего Евфрата. Правда, Мехердату сильно не повезло: он умер, упав с коня. Ему наследовал его сын Санатрук, который одновременно стал и царем Армении{675}. Этот Санатрук одержал несколько локальных побед над римскими отрядами, которые понесли большие потери.
Траян отправил против восставших две армии — под командованием Луция Квиета и Аппия Максима Сантры. Луций Квиет захватил после осады Нисибис, а затем сжег Эдессу, которой уже владели парфяне. Что же до Абгара VII, то он к этому времени бежал в Бактрию или Гирканию. Кроме того, Квиет, по приказу Траяна, перебил всех иудеев, которые во время восстания выступили с парфянами заодно{676}. В сущности, действия иудеев можно рассматривать в ряду других их антиримских выступлений в период владычества Рима на Востоке. Другой римский полководец, Максим, оказался не столь удачлив: его армия была разгромлена, а сам он погиб от руки некоего Арбака (Аршака?){677}. Чуть позже римское войско, которым командовали Эруций Клар и Юлий Александр, безжалостно расправилось с Селевкией-на-Тигре, разграбив и предав город огню.
Сестерций императора Траяна с надписью REX PARTHIS DATUS
Хосрой направил на помощь Санатруку своего сына Пар-тамаспата во главе большой армии. Но вскоре между двоюродными братьями Санатруком и Партамаспатом начались трения, о чем в конце концов узнали и римляне. Траян увидел в этом шанс разрушить всю парфянскую военную стратегию и, не скупясь на посулы, пригласил Партамаспата на тайную встречу. После этого Партамаспат повернул оружие против Санатрука и наголову разбил его войско, а затем захватил его самого и убил{678}. За это Траян на созванном в Ктесифоне собрании парфян (вероятно, проримски настроенных) и римлян объявил Партамаспата царем и увенчал его диадемой{679}, что нашло отражение на монетах с надписью REX PARTHIS DATUS («царь, данный парфянам»){680}.
В Армении, однако, сопротивление римлянам продолжилось и после смерти Санатрука. Возглавил его Вологез II. Он столь успешно воевал против наместника Луция Катилия Севера, что тот оказался перед трудным выбором: или признать за Вологезом права на территорию и договариваться, или подвергнуть себя и свои отряды смертельной опасности. Север счел за благо заключить перемирие и обратился за инструкциями к императору. Траян, вникнув в ситуацию, отправил к Вологезу послов и согласился отдать ему часть Армении, опасаясь в случае продолжения военных действий потерять значительно больше — вплоть до того, что ему самому будет заперт выход из Месопотамии{681}.
В конце весны 117 года Траян пошел{682} на север вдоль Тигра, оказался вблизи Хатры, которая, возможно, была центром парфянского сопротивления{683}, и осадил ее. Тут римляне с опозданием обнаружили, что в окрестностях нет ни еды для людей, ни корма для коней, очень мало воды, да и та весьма плоха. Дион Кассий пишет, что успеха осады не хотел бог солнца и, кроме того, римлянам досаждали тучи мух, которые настойчиво садились на пищу и падали в воду. Во время приступа возникла неразбериха, и Траян, которого затянуло в самый центр битвы, чудом остался жив, когда была отбита атака римской конницы и она в беспорядке отступила. Римляне смогли разрушить часть городской стены, но проникнуть в образовавшуюся брешь им так и не удалось. Прошло еще несколько дней страданий войска под палящим солнцем, и осада была снята{684}. Неудача под Хатрой послужила своего рода сигналом для отступления римских войск повсюду, причем не только с Тигра и Нижнего Евфрата, но даже из более северных городов, вплоть до Дура-Европос, откуда римляне ушли до наступления осени 117 года{685}.