— Хотите расскажу истинную историю того, что произошло с родителями Евы? — спрашивает дядя и мы все смотрит на него — Дмитрий Голицын на самом деле Никифор Иванин, брат Алексея Иванина, известного Еве, как Алекс. Алекс шантажируя брата его пасынком, заставил того поджечь дом Евы, сказав, что в доме никого не будет, но из дома выбежала девочка и как Нинель и сказала, Дмитрий не смог убить ее. Тогда Никифор и Нинель стали опекунами девочки, чтобы получить наследство девочки, а саму девочку они должны были довести до самоубийства, а затем выставить это так, будто она покончила с жизнью, не справившись с потерей родителей. Ты знала об этом Нинель?
Скажи, что не знала! Иначе, я клянусь! Я убью тебя своими руками!
— Знала, — отвечает она.
— И выполняла? — спрашивает Нинель Миха.
— Так нужно было. У них было кое-что, что было дорого мне.
— Что? — спрашиваю ее уже я, крича.
— Сейчас это уже не важно, — отвечает Нинель и смахивает слезу.
Что может быть важнее жизни ребенка? Деньги? Своя жизнь?
Боже… как она ничтожна!
И мне плевать, что она моя мать!
— Мы с Машей? — спрашиваю ее.
— Нет! Кирилл, это не имеет больше значения! — кричит Нинель в ответ и начинает плакать.
Актриса!
Заплачет, папа ее утешит, и она выйдет сухой.
Никогда!
— Хорошо, — отвечает Миха и продолжает — Никифор не мог издеваться над девочкой и решил, что прекратит ее мучения, чего бы ему это не стоило. А стоило это много. Жизни его пасынка. И тогда Алекс взял ситуацию в свои руки. Он якобы помог девочке в обмен на то, что после ее мнимой смерти Никифор, получившись наследство Евы, передаст его Алексу. Жизнь девочки, жизнь пасынка Никифора в обмен на наследство Евы.
— Да, но зачем он вновь появился в жизни Евы? — спрашивает мой отец.
— А тут уже моя вина, — печально произносит дядя — Как известно, десять лет назад, я убил Никифора Иванина и тогда Алекс решил отомстить мне, убив Кирилла, выманив моего брата и тоже убив его, как я убил его брата. Но я не убивал Никифора. Я подарил ему новую жизнь, вместе с пасынком.
— Откуда тебе все это известно? — спрашиваю дядю.
— Никифор сам лично рассказал в тот день, когда мы помогли ему с Прохором сбежать от Алекса вновь. Он упомянул, что разрушил планы брата… И сейчас сложив дважды два…
— Ева, извини, — произносит моя мама, глядя на девушку перед которой виновата, но Ева встав из-за стола уходит.
Не попрощавшись. Просто уходит…
— Ева! — кричу я.
— Пока, Кирилл Воронцов! — развернувшись и улыбнувшись, говорит она — Будь счастлив!
Могу ли?
Могу быть счастлив без нее?
Возможно, раньше, но не сейчас…
Глава 35
Кирилл
— Ева, подожди, — кричу ей вдогонку и ловлю у самой двери за руку.
— Мне надо идти, — говорит она со слезами на глазах — Извини, что все так…
— Девочка моя, иди ко мне, — потянув ее за руку, прижимаю к себе и крепко обнимаю.
Никуда она не уйдет! Я не пущу!
— Кирилл, но я… я хотела убить тебя, — произносит она.
— Все мы не без греха, — отвечаю ей.
— Но я…
— Мицкевич, помолчи хоть минуту! — шиплю на нее — Ты никуда не пойдешь! А если и пойдешь, то только со мной, чтобы навестить Любашу и переехать ко мне.
— Я не могу… — начинает она.
— Ева, помолчи! — опять шиплю — Ты не видишь? Я рассказываю тебе то, что будет дальше, — убедившись, что меня опять не прервут, продолжаю — Твоя бабушка поедет с нами. Надо будет кому-то за нашими детьми смотреть, пока ты учишься, а я работаю.
— Но…
— Ева!
— Молчу, — шепчет она, наконец улыбнувшись и сама прижавшись ко мне плотнее — Хотя, нет! Я не буду молчать! Ты понимаешь, что мы не можем быть вместе? — спрашивает, но не отлипает от меня.
— Почему? — спрашиваю ее в ответ — Потому что ты убить меня хотела? Так я тебя тоже иногда придушить хочу. С моей стороны препятствий нет. А с твоей?
— Твоя мама… — произносит она тихо.
— Нинель для меня не мама, — отвечаю ей. — Понимаешь ли, Нинель бросила как-то нас и пусть у нее были тогда благие намерения, но я не могу ее простить. Пытаюсь. Вроде бы и общаемся с ней, но я не чувствую к ней, хоть каплю того, чего чувствую к отцу, Маше, дяде, племянникам или даже жене Михи — Соне.
— И что из этого? — спрашивает меня.
— Ничего. Твоя история ничего не поменяла. Я тут ради отца, а Нинель… я старался полюбить ее и даже доказать, что нормально к ней отношусь, но это ложь. Если отец ее простит, а он простит, то она останется в нашей семье. А в моей семье ее никогда не было и никогда не будет в нашей с тобой.