Ее голос... завлекал. Обволакивал. Отдавался эхом внутри черепа.
То была не магия – Кеннис бы ее почувствовал. Совита просто была столь прекрасна, столь восхитительна... ее нестерпимо хотелось коснуться. Кожа демоницы будто пылала – но это был тот жар, что вызывает ответное чувство.
И Кеннис почувствовал, как распаляется. Фрейлины Совиты извивались вокруг госпожи, покрывали алебастровую кожу поцелуями, ласкали пальцами и языками лоно... они парили в воздухе, словно законы природы вовсе на них не действовали. Ублажая владычицу, демоницы распалились сами и теперь зазывали смертного.
- Идем к нам, Кеннис! – томно звали они. – Идем к нам!
- Мы научим летать и тебя! – жарко обещали они. – Ты будешь ходить по воздуху, как по земле!
Он не помнил, чтобы называл свое имя. Но сейчас его это не волновало. Слишком небывалое зрелище открывалось взору неискушенного мужчины.
- Скорее, Кеннис! – молили его демоницы, облизывая губы, уши и брови. – Мы изнемогаем! Только ты можешь унять наш жар! Выйди из круга!
- В этой жизни иногда нужно идти на риск, чтобы получить желаемое, - сказала Совита, раскинувшись в завлекательной позе. – Я понимаю, что ты боишься и не доверяешь нам. Но не бойся. Обещаю – ты не раскаешься. Мы все сейчас хотим одного и того же... ты ведь хочешь того же, чего и мы?
И да, Кеннис именно этого и хотел. В конце концов – ради чего он все это затеял, ради чего осуществил ритуал? Ему пришлось пролить немало крови, чтобы увидеть ту, кого он сейчас видит.
- Ты уже заплатил свою цену, - уверила его Совита. – Мне вполне достаточно того, что я уже получила. Теперь будет только справедливо, если ты получишь вознаграждение. Ты призвал Владычицу Пороков – и я исполню три самых заветных твоих желания. Произнеси их – и иди ко мне.
- Вечной жизни! – повторил Кеннис, переступая черту. – Волшебства, какого больше нет ни у кого! И... и абсолютной власти над своим родом!
- Только лишь над своим, - хихикнула одна из демониц, тут же обвиваясь вокруг Кенниса. – А ты не чужд скромности.
- Он алчет всего того же, что и другие, - фыркнула другая. – У смертных никакой фантазии.
- Но это лишь подчеркивает его умеренность в желаниях, - добавила третья. – Их ведь нетрудно будет исполнить, Владычица?
- Нетрудно, - коснулась лица Кенниса Совита. – И меня это развлечет. Люблю делать... новое.
Она раскрыла рот... и Кенниса будто повлекло к ней ураганом. Он и опомниться не успел, как оказался в объятиях Владычицы Пороков. Та привлекла его к себе, впилась в губы сочным поцелуем... вокруг хохотали другие демоницы.
- Ты нравишься мне, смертный, - произнесла Совита, прижимаясь к Кеннису всем телом. – Я исполню твои желания. Все, что ты назвал... и еще одно, невысказанное.
И уж она его исполнила! Подробности излишни, все мы и так понимаем, что произошло той ночью. Это был первый раз в жизни Кенниса – и этот первый раз был с Владычицей Пороков.
Но он стал и последним. Излившись в Совиту, Кеннис вызвал у нее дикий стон... а потом она впилась зубами в его горло. Тело пронзило болью, на землю хлынула кровь... та текла бурным потоком, но он быстро начал слабеть.
И вместе с кровью из тела словно вытекало что-то еще. Что-то очень важное. Не прана, не жизненная энергия... нечто большее.
Кеннис попытался воспротивиться. Попытался бороться. Но Совита держала его мертвой хваткой – и ее нежные пальчики сжимали крепче стальных тисков.
- Ты тоже... кое-что... получишь... мой суженый!.. – простонала Совита, отрываясь от страшной трапезы. – Но только... одну... каплю!
Она куснула за палец саму себя – и капля крови демона упала на язык Кенниса. Уже умирающий, на последнем вздохе он услышал громкий хохот Совиты и ее последние слова:
- Надеюсь, тебе понравится исполнение твоих желаний!
Когда над лесом поднялось солнце, оно осветило следы ночной оргии. Трава была залита кровью, баньян словно разметало ураганом, меч Похититель Душ бесследно исчез, а на грязной земле лежал бледный труп в изодранной одежде. Кеннис был мертвее мертвого... но почему-то мог это осознавать.
Сердце не билось. Дыхания не было. Тело не слушалось. Не получалось шевельнуть даже пальцем. Кеннис не ощущал рук и ног. Он вообще ничего не ощущал.
Хотя нет. Он ощущал зуд на коже. День сегодня небывало жаркий. Кеннис родился, вырос и прожил всю жизнь в Сурении, он привык к зною... но сегодня что-то уж особенно сильно печет. И глаза режет.
Он бы давно встал и укрылся в тени, если б не был мертв. Кеннис почему-то ясно понимал – он умер, он холодный труп. То, что мысли по-прежнему роятся в голове – это какое-то недоразумение. Или козни Совиты... ох, не стоило ее призывать. С каким-то ледяным равнодушием Кеннис перебирал свои жизненные ошибки и отчетливо видел, что наделал их немало. Призыв Совиты – всего лишь последняя из них.