Это оказалась женщина в легкой бирюзовой тунике. Очень рослая, в полтора раза выше человека, с переливающимися волосами… и она удерживала демолорда!
Воздух наполнился свежестью. Повеяло морским бризом. С неба рухнули два новых болида, оставив в земле кратеры. Огромная женщина еще пару секунд стискивала Гаштардарона — а потом отлетела назад. Черный клинок чиркнул по руке — и хлынула прозрачная кровь.
Но давящая аура демолорда угасла, ужас схлынул. Чародеи стали подниматься, из кратеров выпрыгнули две живые молнии, Айона Океанская снова ударила Гаштардарона — и бой закипел с удвоенной силой. Демолорду пришлось сфокусироваться на конкретном противнике, одного злобоглаза сбили, а в воздухе распахнулся портал.
Именно в этот день на помощь империи пришли титаны. И ход войны переломился.
После этого прошли пять лет. Пять долгих лет сравнявшиеся в силах демоны и чародеи вели кровопролитную войну. Демоны наносили удары по всему миру, атаковали города и фабрики, порталы и академии. Они применяли тактику террора, стремились убить саму волю к сопротивлению, заставить смертных сдаться, молить о пощаде. Тут и там вспыхивали мелкие стычки и крупные битвы.
Потери несли как те, так и другие. Парифат лишился многих великих магов и могучих титанов. Паргорон — многих высших демонов, в том числе четырех вексиллариев и трех банкиров. Глем Божан был тяжело ранен и едва сумел спастись.
А потом наступил последний день двести тридцать восьмого года Империи…
Добрый День.
3792 год до Н.Э., Парифат, Бриароген.
Город Бриароген стремительно пустел. Раздувшийся до чудовищных размеров Кхатаркаданн окутал его целиком и методично вымаривал. Ему нечасто выпадало такое пиршество, поэтому он выложился на полную. Всему миру показал, за что его прозвали Смрадным Господином.
Над столицей Парифата висело дымное облако… только был это не дым. Это были мириады летучих насекомых. Смертельно ядовитой мошкары. Они проникали в самые крохотные щели, прогрызали хоботками двери и стены. Одного укуса хватало, чтобы смертный начинал опухать, покрывался язвами… а потом падал мертвым.
Но на этом дело не заканчивалось. Бесчисленные частицы Кхатаркаданна откладывали в раны яйца, стремительно выводили личинок — и те брали тела под контроль. Еще живых или уже трупы — но они поднимались, покорные воле Смрадного Господина. Шли распространять заразу.
Бороться с этим не было никакой возможности. Заклинания сжигали отдельных насекомых, и даже целые их рои, но они восстанавливались почти мгновенно. Демолорд стал таким громадным и рассеянным в пространстве, что ему просто нечего было противопоставить. Даже если ударить из звездной катапульты — это уничтожит город, но не Кхатаркаданна.
Спаслись те, кто успел эвакуироваться. Телепортироваться или улететь. Некоторые укрылись щитами, спрятались в силовых коконах — но мана у них постепенно таяла, а Кхатаркаданн никуда не уходил. Он заполонил собой город, перекрыл пути к отступлению и собирался продолжать банкет до победного.
А пока он совершал свою Великую Казнь, Мараул и его бушуки собирали блестяшки. Тут и там мерцали крохотные порталы, из них появлялись рогатые карлики, хватали все мало-мальски ценное, совали в мешочки и исчезали. Носились по домам с бешеной скоростью, предпочитая дворцы, резиденции богатых волшебников, военно-магические объекты, библиотеки и университеты. Волшебные книги, артефакты, просто материальные сокровища — все выметалось, как метелочкой.
— Ни в чем себе не отказывайте, дорогие мои! — вещал Мараул, размахивая орущим младенцем. — Фу, фу, Кхатаркаданн, не трогай, это я нашел!
Вокруг валялись и бродили трупы. Смертные дохли с феноменальной легкостью, даже волшебники.
Хотя чего от них ждать? Даже покорив магию, смертные остаются смертными. Их оболочки хрупкие и уязвимые. У них все время всплывают какие-то новые болячки, какие-то новые способы умереть.
Мараул слышал, что прежний владыка этого мира, Хоризакул, умер в возрасте ста семидесяти шести лет. У него была болезнь чакр. В этой их Парифатской империи многие умирают от болезни чакр. Особенно те, что живут в столице и крупных городах. Слишком много магии вокруг. Чересчур много. Она все время влияет на астральное тело. А у смертных нет бессмертного начала души, и они от этого страдают.
Они много от чего страдают. Почти от всего. Собственно, они рождены для страданий.
Мараул придирчиво осмотрел найденного младенца. Повезло детенышу — вокруг сплошной Кхатаркаданн, миллионы смертных погибли, а он вот каким-то чудом уцелел. Вообще не попорченный.