Но совсем с иным настроением крались по лабиринту смертные. Их вооружили до зубов, им дали волшебную силу, но они все равно оставались смертными — и у них было всего одно воскрешение.
А если погибнет Таня, то и ни одного.
Так что они двигались предельно осторожно, прощупывая каждый камень, все время готовые броситься наутек.
— И вот герои зашли в очередную темную залу! — провозгласил Хальтрекарок. — Чу, дорогие зрители, вы слышите эти таинственные шепотки?.. Влажное шуршание и шелест… давайте посмотрим, что предпримут наши герои!
— Пошли-ка назад, — сказал Потап, тоже услышавший этот комментарий.
Остальные единогласно его поддержали, все шестеро развернулись и зашагали искать другой путь — а трибуны зашлись в разочарованном шуме.
— О-о-о, какое трусливое решение! — покачал головой Хальтрекарок. — Но наш лабиринт не любит трусов! А вы их любите, мои дорогие зрители?!
— НЕЕЕЕЕТ!!! — заревели хором бесчисленные демоны.
— И вот теперь герои никогда не узнают, что их ждало в той темной зале, кому принадлежали те шепотки — зато узнают, что по пятам их шли… что скажет наш дорогой гейм-мастер?
Гриша торопливо показал карточку случайной встречи, и та вспыхнула посреди арены. Шестерка черепов пару мгновений померцала, а потом устремилась вниз, в многомерные пространства лабиринта, где воплотилась в виде шести огромных скелетов.
Совсем иначе играли гохерримы. Эти собирали по пути все битвы. Лезли в любые подозрительные места. Без страха вламывались прямо в ловушки. И каждый раз безмерно радовались, когда на них нападали.
— О, смотри, какая таинственная арка! — засверкал глазами Гаштардарон. — Там наверняка что-то интересное!
— Она не выглядит таинственной, — флегматично сказал Бракиозор. — Она состоит из черепов, и по ту сторону все усеяно костями. Очень, очень много черепов.
— Мы обязаны проверить, что там, — решительно заявил Джулдабедан. — За мной!
— Тут ловушка, — сказал Клюзерштатен. Он, отыгрывая плута, сохранил за собой демоническое зрение.
— Да что ты? — хмыкнул Гаштардарон. — Неужели Балаганщик настолько коварен, что установил в таком месте ловушку? Уж не шутишь ли ты, Хромец?
— Эта ловушка настолько очевидна, что я попадусь в нее чисто из принципа, — шагнул вперед Бракиозор.
Ловушка оказалась необычной. На первого, кто проходил через арку, разом нападали все черепа. Просто взлетали и начинали грызть.
Но первым прошел Бракиозор. Отыгрывая паладина, он вложил все очки в защиту и стал воистину несокрушимым танком. Урон черепа наносили ему откровенно смешной — он просто пер напролом и орудовал топором.
— Гохерримы, как обычно, игнорируют все решения проблемы, кроме силовых, — сварливо произнес Клюзерштатен. — Я мог просто обезвредить ловушку. Надо было мне напроситься в другую команду.
Другая команда тем временем буквально струилась по коридорам, избегая почти всех битв. Их персонажи не были особенно хороши в драках, зато набрали кучу других способностей. Бекуян видел все сокрытое от обычных глаз, Ге’Хуул мгновенно расщелкивал любые загадки. Основным дамагером был Ксаурр, танковал Сурратаррамаррадар, Каген заботился о саппорте, а Гариадолл… Гариадолл играл вяло и без интереса. Он даже не взял никакой определенной роли, составив какой-то очень заковыристый мультикласс.
— Я уже играл в подобные игры, — устало сказал он после очередной случайной встречи. — Несколько раз, в разных мирах.
— Ну и что? — осведомился Каген. — Сейчас ты играешь с нами, и тебе лучше постараться, если ты хочешь, чтобы я… чтобы мы получили приз.
— Да не больно-то он мне и нужен, — пожал плечами Гариадолл.
— Отлично, в таком случае твою долю заберу я, — быстро сказал Каген.
— На каких это основаниях? — промурлыкал Ксаурр.
— Как директор Банка Душ.
Ксаурр тихо рассмеялся, и ему вторил Сурратаррамаррадар. Бушуки. Каген недолюбливает Хальтрекарока, считает его одним из самых убыточных демолордов и никогда не посещает его шоу, но вот — появилась возможность что-то поиметь, и он здесь, впереди всех.
— Я не заработаю эти деньги, господа, — терпеливо объяснил Паргоронский Купец. — Я их спасу. Спасу от возмутительного растранжиривания.
Сурратаррамаррадар рассмеялся еще громче. Кавардак сейчас принял стабильный облик, выглядел безупречным человеком, и только по его волосам периодически пробегали всполохи.