Королю такая дерзость не понравилась, конечно. Мужик простой, деревенщина, и этак вот запросто с владыкой всей Марюлии говорит. Батогов бы ему дать, а то и в бочку посадить. Было в Марюлии такое наказание для шалопутов — в бочку сажать тесную, да и оставлять в ней на сутки, а то и двое. Очень запоминалось.
Но был король тех земель хотя и не слишком умен, но и не сказать чтоб совсем уж глуп. Решил поначалу выяснить, кто Люгоша таков, откуда у него сила волшебная, да где у оной силы пределы очерчены — а там уж и решать, что с ним таким лучше делать.
— Ты, Люгоша, верно, с дороги-то утомился? — спросил он со все того же балкона. — Ты сейчас отдохни, перекуси, в бане попарься, а там уж и дела обсудим.
Отдохнуть и перекусить Люгоша всегда только рад был. В бане, правда, проку большого не видел, потому что для чего в нее ходить, если завтра все равно сызнова грязный станешь? Но остальное — это он с удовольствием.
Думал Люгоша, что его в палаты королевские поведут, но оказалось, что если гость особенно важный да почетный, то ему все прямо во двор выносят, так король объяснил. Люгоше то лестно показалось. Остался он отдыхать прямо на своем сеновале, а из окон на него придворные дивились.
Большой у короля дом-то оказался. До этого Люгоша думал, что наибольший дом на белом свете — это хоромы Кузельши-богатея, который в соседней деревне держит разом лавку и корчму, да еще и пиво бочками варит. Ан нет, королевские оказались на целый этаж выше, да с башенками, да с балконами, да с фонтаном во дворе.
Люгоша доселе фонтанов-то и не видал, толком и не знал, что это за зверь такой. Даже сошел с сеновала, сунул туда лицо, воды испил. Дюже далеко сунул, не удержался толком и немножко искупался.
Тут смех раздался задорный. Люгоша вверх глянул — а на балконе малой башенки девка стоит. Смотрит на него, покатывается. Хороша собой оказалась на удивление, Люгоша аж засмущался.
А еще приметил он на голове у девки украшение — венец серебряный. Даже на вид легкий, невесомый совсем, но ажурный такой, что только принцессе и носить. Видно, принцесса она и есть, единственная короля дочерь… Люгоша уж слыхивал про ее красоту, про то даже в их деревне рассказывали.
И так сразу понравилась ему принцесса, что он, недолго думая, приказал:
— Властью пестрого фазана, пусть королевская дочка в меня влюбится!
Негромко сказал, чтоб не услышали, кому не надо. А девка сразу ахнула, руки к сердцу прижала и смеяться-то вмиг прекратила. Так и подалась вперед, на Люгошу глядючи, а рот-то приоткрыт, а глаза-то блестят. Еще и губу прикусила, такая уж истома красавицу взяла.
— Ну и упырь, — покачал головой Дегатти. — В Мистерии за такое сразу десять лет Карцерики.
— Препятствуете любви, островные чернокнижники? — хмыкнул Бельзедор.
И так уж королевская дочерь в Люгошу втюрилась, что сразу к батюшке побежала, да и с порога заявила: выдай, мол, меня за того грязного мужика, что на самоходном сеновале приехал. Жить без него ни минуточки больше не желаю.
У короля-то челюсть сразу и отвисла. И у камергера отвисла, и у воеводы, и у епископа, и у волшебника. И страшно всем сразу стало, потому что чудеса с неживой всякой природой — это одно, а когда колдун заставляет думать как ему угодно — это пугает.
А ну как сейчас не только принцесса, но и король тоже Люгошу полюбит и трон свой охоткой подарит?
— Государь, он не из наших, — зашептал волшебник, который на Люгошу украдкой успел взглянуть. — Это либо пришлый магиоз, либо колдун с дареной силой.
— И что посоветуешь?
— Для начала — не сердить, а лучше — спровадить. И сообщить в Кустодиан.
— Это все понятно, но с дочкой-то моей что делать? — поморщился король. — Расколдовать сумеешь?
Волшебник замялся. Был-то он не из сильных. Марюлия — страна небогатая, размером невеликая, ничем особо не славная. В волшебниках тут состоял бакалавр, да и то король ворчал иногда, что дорого обходится.
— Расколдовать-то… — пробормотал чародей. — Время потребуется, государь. И с коллегами посовещаться.
— Вот что скажу, — вмешался воевода. — Вы, ваше величество, принцессу-то заприте от греха, а я там выпровожу гостюшку…
— Вежливо! — вскинул палец король.
— Вежливо, знамо дело. Куда уж вежливей. А как выпроводим, так и покумекаем.
— Поддерживаю, — кивнул волшебник.
Принцессу Маайшу заманили в светлицу и там заперли. Обещали, что туда к ней и суженый явится, но когда щелкнул в двери замок, то девица сразу и поняла, что обманули ее. А была она от сердечной истомы не в себе, связно мыслить не умела, так что зашлась диким криком, принялась на стены бросаться.