***
— Эй, заинька, надумал что-нибудь? — кудрявая башка, кажется, чем-то недоволен. — Нет ещё. Завтра скажу! — отводит взгляд. — А у меня вот уже готово решение, — скалится, смотрит с вызовом. — Тебе, всего-навсего, нужно переспать с девушкой, которая тебе несимпатична. — Зачем это ещё?! — удивлён. — Ну как это… Докажешь, что ты животное, которому всё равно. У животных же нет симпатии, тем более любви. Самцу для продолжения рода подойдет любая самка. — Да ты чокнулась, Плетнёва… — усмехается. — Ну и шутки у тебя. — Не шутки, — смотрит серьёзно. — Если не согласишься, считай, что пари ты проиграл. А если проиграл, то можешь засунуть своё мнение… — Стой, стой! Нужно подумать, — вновь отводит взгляд. — А как же Катя? — А я не знаю! Ты уж определись: решают животные людские проблемы или нет? — Ладно. — Что «ладно»? — передразнить, поиздеваться. — Я согласен, — кривит рот. — Но чувствую, зря я в это ввязался. — Заинька, зверятам не знакомы сожаления, утешься… Хотя, утешение им тоже не знакомо. Что ж, тогда сообщи мне, когда выберешь себе самочку. — Я уже выбрал, — нехорошо ухмыляется. — Какой быстрый! Видимо, тебе кто-то особенно не нравится. — В этом вузе есть всего один человек, которого я терпеть не могу. Все остальные девушки по сравнению с ней — просто милашки. «Не нравится мне его категоричность…». — Что ж, ну и кто эта счастливица? — Ты, Плетнёва.
2
Дар речи вернулся. Крутит пальцем у виска, натянуто улыбается.
- Уж у кого точно нет чувства юмора, так это у тебя, заинька.
- Я серьёзен, как никогда, - смотрит насмешливо, свысока.
- Тогда ты просто двинутый, - морщит лоб. - Твои условия дискредитируют весь спор.
- Отчего же? По-моему, вполне справедливо. Если я один буду чем-то жертвовать, будет неинтересно.
- Но если твои действия оправдывают твою позицию, мои-то что призваны доказать?
- Например, то, что высокая человеческая воля и свобода выбора делают возможным альтруизм и самопожертвование, - пожимает плечами. - Давай начистоту: неприязнь у нас взаимная. Моё согласие на этот безумный поступок доказывает, что человеку, равно как и животному, всё равно с кем спариваться - симпатии здесь не играют роли. Чисто биологический процесс, так? Если же согласишься ты, не имея возможности, чисто по-человечески пренебречь личностным отношением и восприятием, то получится что-то вроде жертвы. Извращенной и сомнительной, но всё же. Докажешь, что человек имеет власть над своими чувствами и способен к победе над собой, - торжествующе улыбается, будто уравнение доказал.
- Заинька, так у тебя проблемы с диалектикой, вот в чём дело! - наигранно разводит руками. - Ты что не понимаешь, что изложенная тобой идея относительно жертвенности и преодоления - просто зеркальное отражение идеи о животном инстинкте.
- Заиньки не борются с инстинктами, лишь люди борются, - передразнивает.
- Тождество. Просто с разных концов. Если мы оба согласимся, выйдет ничья: просто-напросто ты докажешь своё, а я своё. В этом нет смысла.
- Разве это не прекрасно, когда каждый может отстоять то, во что верит?
- В любом случае, спора это не решит, - скрестила руки на груди, смотрит, как на кретина.
- Всё равно я бы попробовал. Если вдруг кто-то из нас в решающий момент не сможет преодолеть отвращения и пойдёт на попятную - тот проиграет.
- А если нет?
- Тогда, возможно, стоит замолчать обоим и каждому остаться при своём мнении?
- Бред... - качает головой.
- Значит, отказываешься?
- Пожалуй.
- В таком случае, я могу считать себя победителем в нашем пари, - самодовольно ухмыляется.
- Не передёргивай!
- Но разве это не само собой разумеется? - приподнимает бровь.
- Какой же ты отвратительный! С тобой просто невозможно разговаривать! - морщится.
- Думала, ты одна тут будешь ставить условия? Так что, пари в силе или мне пойти и провозгласить, что я выиграл?
- Черта с два! Я согласна.
***
Заметила его на университетской парковке. Нельзя промолчать - нужно подойти.
- Я сделала, как Вы сказали, профессор, - проводит рукой по капоту уже не нового Фольксвагена.
- И как успехи? - слушает вполуха, докуривает сигарету.
- Всё пошло не по плану, - сдержанно улыбается. - Он выбрал в себе в жертвы не ту, на кого я рассчитывала.
- Так он согласился? Уже неплохо. Кто эта несчастная? - тон равнодушный, любовно поправляет зеркало заднего вида.
- Некая Жанна Плетнёва, - закусывает губу, пристально следит за реакцией.