Тот в ответ на мое самоуправство хмыкнул, однако сопротивляться не стал, послушно идя следом.
– Как ты здесь оказался? – прошипела я, успев затолкнуть деркари в нишу и прикрыть собой до того, как его заметила парочка припозднившихся артефакторов.
– Приказ Повелителя, – напомнил он мне про сон.
– Приказ Повелителя… – передразнила я, выглядывая из укрытия. Коридор вновь опустел, можно было идти дальше. – Отец знает, что ты здесь? – вновь взяла его за руку.
– Думаю, уже знает, – засмеялся тот, как мне показалось, довольно. – И куда мы идем?
– Мне надо переодеться, – скривилась я. Профессор Гимри, конечно, ничего не сказал по поводу внешнего вида, но лишь потому, что знал, откуда меня выдернули.
– Приглашаешь к себе? – несколько скабрезно поинтересовался Абигор, когда мы остановились у очередной двери. Нам оставалось преодолеть еще один коридор и небольшой парк, за которым находились жилые корпуса.
– Если тебя здесь увидят… – отпустив Черного, оглянулась я. – Впрочем…
Абигор медленно повернулся, давая себя разглядеть. Херлиф, его отец, ставший первым воином Лайета, была матерым, этот… Нет, не мальчишка – молодой мужчина, но с тем вызовом во взгляде, который лучше иных слов говорит, что этот тип способен и на весьма безрассудные поступки.
Кожа смуглая, но и гердорианцы смуглы. Волосы темные, заплетены в мелкие косички, создававшие на голове замысловатый узор, но среди студиозусов встретишь и не такое. Да и одежда для Академии вполне привычна: плотные штаны, заправленные в невысокие сапоги, и не стесняющая движения куртка, кроем напоминавшая камзол.
– Где библиотека знаешь? – спросила я, посчитав, что выделяться среди остальных он не будет.
– Конечно, – неподдельно удивился Абигор.
– Иди туда и жди меня. Я только переоденусь.
Дожидаться ответа не стала, предпочтя добежать до двери и выскочить на улицу. Мне нужна была короткая передышка. Не подумать – тут не думать, просто идти и делать все, что сможешь, всего лишь побыть наедине с самой собой.
Побыть наедине с самой собой?!
– Мишель? – успел отскочить Генрих, когда я едва не сбила его с ног.
– Все потом! – не столько попросила, сколько потребовала я, обходя друга.
– Вот и Лаура так сказала, – одной фразой заставил он меня остановиться.
– Когда? – обернулась я.
– Как раз перед звонком на пару, – улыбнулся мне Генрих. – Мне уже пора звать на помощь?
– Она была одна? – задумчиво посмотрела я на него.
– С Агжеем, – кивнув кому-то за моей спиной, ответил Генрих.
Я оглянулась…
– Ты его знаешь? – нахмурилась я и вновь повернулась к Генриху. Единственный, с кем он мог поздороваться, был направлявшийся в сторону библиотеки Абигор.
– Познакомились как-то в таверне, – несколько удивленно посмотрел на меня Генрих. – Вроде нормальный парень, – добавил он, похоже, не понимая, почему я злюсь.
И как тут не злиться, когда твои друзья, оказывается, водят знакомства со всякими…
– И куда они отправились? – остановила я сама себя. Генрих не был виноват в том, что Абигор умел втираться в доверие.
– Кто?
Вздохнув, качнула головой. Вот и поговорили…
– Лаура и Агжей, – пояснила я терпеливо.
Генрих, как совсем недавно профессор Гимри, прошелся пятерней по затылку:
– Кажется, к Алексу. А что?
– Да так… – небрежно пожала я плечом. Уж больно подозрительно прозвучал последний вопрос. – Брат обещал помочь мне с заклинанием и пропал. Его видели все, кроме меня.
– А разве вы обедаете не вместе? – хитро прищурился Генрих.
– С кем? – тут же непонимающе посмотрела я на него.
– Мишель… – протянул друг, намекая, что еще немного, и он возьмется за меня серьезно.
– А что сразу Мишель?! – возмутилась я, предпочтя отступить назад. Иногда правильнее всего вовремя убежать.
– Что вы опять задумали? – подтверждая правильность мелькнувшей мысли, Генрих сделал шаг ко мне. – Лучше признавайся сразу…
Спасителем стал неожиданно появившийся на крыльце профессор Гимри. Генрих его не заметил, чем я и не преминула воспользоваться, сделав испуганное лицо и добавив голосу жалобных ноток:
– Ну почему сразу задумали? Чуть что, сразу Мишель…
– Ковальски, – тут же пришел мне на помощь профессор, – а разве у вас нет занятий?
Во взгляде Генриха мелькнуло обещание возмездия и мгновенно исчезло, уступая место искреннему раскаянию:
– Прошу прощения. Я…
– То, что вы уже опоздали, я заметил, – не дал ему закончить профессор. – Зайдете ко мне на большой перемене. Лонье, – не дав ему прокомментировать свои слова, Гимри повернулся ко мне.