– Знаю, Олеся, я был на похоронах. К тебе тоже подходил, хотел поговорить. Предложить помощь, поддержку. Но Сергей, твой муж, сказал, что ты себя плохо чувствуешь, и он сам мои слова тебе позже передаст вместе с визиткой. Честно, я ждал звонка. Но, когда ты не откликнулась и на повторную просьбу, переданную опять через Кирова, не отреагировала, решил, что тебе это неважно и ненужно.
Слова? Визитку? Еще и дважды?
Не было такого.
Конечно, в то жуткое время я находилась в прострации, постоянно на успокоительных сидела, но вряд ли бы подобное забыла. Друзья отца… нет, такого бы я не пропустила.
В поисках подсказки смотрю на Риту. Она была рядом постоянно, и, если ошибаюсь, прямо сейчас меня поправит. Но подружка отрицательно качает головой.
Я же уверенно произношу:
– Мне ничего не передавали, – а после добавляю. – Я бы непременно позвонила, чтобы поговорить о папе. Мне по сути, кроме Назаровых, – киваю на внимательно слушающих наш разговор друзей, – и поговорить о нем не с кем было.
– Да уж… понимаю… Игорь закрытым был, но тебя и внуков безумно любил. Нелепая авария, – морщится Сергей Владимирович. – Плохая погода, не справился с управлением…
– Или кто-то помог не справиться, – раздается у меня из-за плеча знакомый дерзкий голос.
Разворачиваемся назад одновременно.
– Добрый вечер всем. Прошу прощения за опоздание.
Митина в строгом, но элегантном платье стального цвета, подчеркивающем ее идеальную фигуру, с осанкой королевы и загадочной улыбкой на губах, неторопливо осматривает нашу компанию.
Глава 32
ОЛЕСЯ
– Привет, – произносим с Ритой практически в унисон, улыбаясь, если еще не подруге, то уже точно очень хорошей знакомой, сумевшей завоевать доверие с первых дней общения.
– Знакомьтесь, Митина Ирина Николаевна – самый лучший адвокат Санкт-Петербурга. По просьбе Романа она прилетела в наш город, чтобы вести моё бракоразводное дело. И о-о-очень в этом преуспела, – добавляю от себя.
В моих словах нет ни капли лести, одна неприкрытая суть. Подобранная мне Ромой маленькая, миленькая и с виду совершенно безобидная женщина является еще тем хватким бультерьером из разряда: сунь палец в рот, руку по локоть отгрызет и на голову позарится.
Чумовая красотка, быть в числе друзей которой – великое благо, а среди врагов – великая глупость.
Такую никогда не подкупишь деньгами, хрен напугаешь сложностями и угрозами и фиг развернешь в сторону северной столицы, если она решила остаться в Сочи. Вот уж где и Киров, и Баринов потерпели полное и безоговорочное фиаско, решив от нее избавиться.
Мало того, что обломались, так еще и разозлили. Сильно. Это моя адвокат уже сама за рюмкой чая в пятницу вечером поведала.
Кстати, смотрю на ее лицо и тихонько радуюсь, что синяк на скуле и припухлость на виске практически сошли на нет и не бросаются в глаза, если не приглядываться в упор. До сих пор страшно, когда вспоминаю ее слова про подстроенную аварию.
И, к слову, что она сказала про аварию отца?
Сейчас не время, но позже обязательно расспрошу подробнее.
– Спасибо, Олесь, за высокую оценку, – откликается Ирина с неизменно лукавой улыбкой, – но лучшим в нашем городе многие годы был и до сих пор остается вот этот грозный мужчина. Знакомьтесь, Самков Михаил Валентинович.
Только в этот момент я обращаю внимание, что маленькая ладошка Митиной практически утопает в большой руке высокого поджарого брюнета с седыми висками и такими пронзительно внимательными глазами, что кажется, будто он не просто на тебя смотрит, а всю подноготную считывает. Где? С кем? Когда? И как? И даже улыбка на губах не делает его обычным рубахой-парнем.
Вот уж нет! Еще одна опасная акула! Только если Ирина – обычная тигровая, то Михаил – явный кархародон. И этим гордится.
Совсем не удивляюсь, узнав, что Роман и Сергей Владимирович с Самковым давно и плотно знакомы. Еще по Питеру, где оба раньше жили. И имели с адвокатом несколько совместных проектов.
А вот остальные мы только пребываем в процессе знакомства, но и его прерывают.
– Сергей Владимирович, какие люди! Давно не виделись! Очень и очень рад встрече!
По коже будто кусочком льда проводят. Волоски на руках становятся дыбом. Грудная клетка напрягается, дыхание сбивается.
Оборачиваясь, я прекрасно знаю, кого в следующую секунду увижу.
– Добрый вечер, Сергей Борисович, – откликается Зотов-старший.