– Опять же плакала.
Дергаю плечом. Как нашкодивший ребенок.
А что могу сказать?
Да. Плакала.
И каждый раз плачу, когда посещаю кладбище, где уже два года как похоронены любимый папа и дочка. Лике было всего четыре, когда они с дедушкой возвращались с дачи из пригорода в Сочи. И почему-то слетели в кювет.
Погибли оба. Мгновенно, как сказали врачи… Сергею.
Я тогда в таком неадеквате была, что врагу не пожелаешь. Если бы не сын… не уверена, что не свихнулась бы.
Единственное, что гнетет до сих пор – полиция ничего не смогла выяснить. Дело осталось висяком. Потому что на той трассе на протяжении почти двадцати километров нет ни одной камеры. Да и свидетелей, что странно, в то утро тоже не нашлось.
Глава 5
ОЛЕСЯ
Завершив разговор с сыном, откладываю телефон на мягкий подлокотник дивана и бесцельно брожу по квартире.
Чувствую себя не то чтобы хозяйкой дома, а какой-то полупрозрачной потеряшкой, которой нужно к моменту завтрашнего возвращения блудного
Слава богу, с основной целью определяюсь сразу – рога спиливаю.
Тьфу, то есть развожусь.
Однозначно!
И даже если Серёжа-сказочник подобно Шахерезаде планирует пичкать меня сказками про один раз и полную амнезию, не отступаю. Но и высказаться ему даю.
Умирать в тридцать три из-за любопытства грешно. А оно меня просто-таки доконает, если я не услышу причину.
И даже если это будет банальное: «Прости, Олеся, но ты вышла в тираж. Задница не такая упругая и грудь после двух родов прекрасно смотрится, только если поднимаешь руки вверх…», – не обижусь.
Потому что, хотя бы пойму, что делала не так… и приму, как совет на будущее, чтобы не глупить.
О, да, я – не звезда, не женщина-вамп, не миллионерша. Обычная среднестатистическая баба. Но ставить на себе крест совершенно не собираюсь.
Я из тех, кто верит, что, когда закрываются одни двери, обязательно открываются другие. И ребенок в этом плане – вовсе не помеха.
Главное, вести себя правильно.
Не смешивать котлеты с мухами. А, как говорится: разделять и властвовать.
Чушь, когда фыркают, что баба со спиногрызами мужику не нужна.
Если он ее любит, а не просто желает использовать, то ни один, ни трое детей – ему не помеха. Другое дело, когда он сам – не мужик, а так… некое подобие, которое ищет для себя либо развлечений на пару-тройку раз, либо мамочку, чтобы обстирывала и облизывала только его одного. Так тут и разговор бессмыслен.
Усмехнувшись – в какие дали-дальние увели меня мысленные разглагольствования, хотя я всего лишь увидела один-единственный снимок измены мужа, заставляю себя остановиться.
Хватит ломать мозг и голову, лучше пойти в душ.
И я иду.
Теплая вода помогает расслабиться и скрыть слезы, которые я стараюсь прятать даже от самой себя. Потому что я – сильная. Я выстою. Я ни за что не покажу, как мне больно, даже если внутри будет жечь, словно глотнула серной кислоты.
А оно жжется. В груди. И сердце болит. И душа стонет. И мысли дурацкие по кругу – что я сделала не так?
Вчера. И сегодня. И, уверена, что завтра будет также.
Потому что мы поженились в восемнадцать. По любви. Сильной, страстной, первой, взаимной.
И любили, как я думала, все эти почти пятнадцать лет.
Забравшись в кровать, решаю еще немножко подергать себя за нервы. Открываю в телефоне, нет, не фотографию Киров-энд-блонди, ту я уже с закрытыми глазами прекрасно всё представляю. В деталях. Никогда на воображение не жаловалась.
Открываю я поисковик. Вбиваю в него:
– Сколько может длиться душевная боль?
И нажимаю иконку «Найти».
От того количества ответов, которое моментально выплёвывает мне Яндекс, глаз начинает дергаться. Складывается ощущение, что данная тема заботит каждого второго в нашей стране, а каждый третий спешит выдать на этот счет своё авторитетное мнение.
Внимание цепляется за запрос, очень похожий на мой, звучащий: «Эмоциональная боль длится 12 минут, всё остальное – самовнушение!», и всё – спешу просвещаться.
Потому что такой вариант меня больше чем устраивает.
Двенадцать минут – плевое дело. Да я горазда и полчаса помучиться, главное, чтобы потом знать – всё, Олеся, отстрадалась! – доказано Яндексом. Дальше живи спокойно, а самовнушение просто отключай.
Нырнув в «тему», залипаю.