- Точно, - прошептал он. Смотря на него, Люсиль улыбнулась. Как ребёнок. Неужели сердце у него не болит, когда он вот так, как сейчас, притворяется? Улыбка исчезла, но тут она почувствовала свою руку в его руке. Какое приглашение на танец! Зонт упал. Подул ветер и его унесло куда-то за запасные лестницы. Он смотрел ей в глаза и для него не существовало дождя, в её глазах - всегда лето, даже тогда, когда Люси плачет. Эту песню он назовёт "Люси". Только "Люси".
Они танцевали, снова остановив время и преграды, чтобы побыть вдвоём. Если ты действительно чего-то хочешь, ты можешь это. Так он думал. Нет, не ты можешь. Если ты действительно чего-то хочешь, Небеса дадут тебе это. Снова встреча. Снова ещё одна встреча. И, надеялся он, вечность, проведённая вдвоём.
Они танцевали и Люсиль отключила мысли. Потому что думать о том, что она сейчас ведёт саму себя в пропасть - страшно и больно. Её сердце плакало. Впервые в жизни оно скупо залилось слезами. И наполнило ими глаза. Но слёз не было видно - это вода, дождь. Не было видно, она положила свою голову ему на твёрдое, надёжное плечо. Она не будет думать об этой сейчас. Есть ещё много времени, чтобы об этом подумать.
Они танцевали и рождалась новая мелодия, которую он не забыл и записал потом, после. Это мелодия грустной скрипки и пианино. Это целая история их жизни. Начиная с детства, в Кольмаре, когда он впервые увидел её на заднем дворе, когда его семья туда переехала и он не хотел там жить, с козами и овцами. Но там была она. Веснушки её золотились на мягком солнце. Оно всегда было к ней мягко, пусть и веснушки стали не видны. Её улыбку, посаженную в уголках губ. Её взгляд, слегка суженные глаза, искрящиеся задором, тёплые и уютные, по-осеннему. Такой он её и полюбил. Такой он её запомнит навсегда.
***
Она лихорадочно копалась в ящике. Среди пожелтевших от времени писем ещё времён академии, она искала то, чего требовал от неё Демье. Она понимала, что шпионы, от которых зависел ход войны не хранили то, что могло их сдать. Но искала. Сама не знала почему. Блокноты скрывали в себе следы от кофе. А ночь скрывала в себе Люси, мечущуюся по полкам в гостиной. Они поменялись сегодня с Лувье местами - он лёг спать на кровати, а она на диване, потому что ей завтра рано идти на примерку и она хочет, чтобы он поспал.
Блокнот, очередной. Пыльный, с разорванными страницами и... оттуда выпала фотография. Её фотография. Из его блокнота. Фотография, где она стоит в обнимку с Комендантом и сзади стоят ещё немецкие солдаты. Все улыбаются. Это был тот день, когда немцы выиграли сражение и Люси пела в "Фрау Мюррей". Сзади подпись: Л.Ф. Дальше - письма. Она разорвала конверты - ничего особенного. Только скучные довоенные переписки. Он знал и видел, оказывается, где она была все эти годы - в Нойвиде. И, должно быть, знал о Доминике. Но почему же ещё не сдал её? И не торопился сдавать? И не было сегодня никакой встречи с герром Шнайдером?
- Не может быть... - прошептала она, найдя свою фотографию с дочерью и к ней прикреплена бумажка. "Запрос агента Т45: "Найти Д. Фужер, город Кольмар. Для розыска военного концлагеря." Найдена. Ваша операция не выполнена. Штаб недоволен. Уничтожьте запись. НН3 21.17.34.". Люсиль улыбнулась и по щеке в лунном свете незаметно скатилась слеза, словно сама боялась понять, что она - слеза и стыдилась этого.
Лувье так сентиментален и глуп, что ему пришло в голову искать их, Люсиль и Доминику, через свой штаб. И сохранить фото и записку, которую нужно уничтожить. Из него шпион, как из него же балерун - никудышный, недошпион. Она достала свечу и поставила её в тарелку, чиркнула спичка и свеча загорелась. Тут же загорелась и фотография, вместе с запиской. Люсиль смотрела на горящие остатки свидетельства о том, что Лувье - шпион и огонь отражался в её изумрудных глазах. Больше она никогда не будет танцевать. И есть мясо. И делать выводы прежде, чем узнает правду.
По комнате распространился запах жжёного и он приятно щекотал ноздри. Открыв окно, Лувье записывал ноты той песни, которая пришла ему в голову. Люсиль взяла ответственность за свои поступки на свои плечи. Тяжелый выдох. Свеча потухла.
Она услышала из его спальни звуки фортепиано. Он играл их новую песню. Но Люси об этом не знала. Просто у неё не оставалось сомнений, что он её не хотел предавать. И только одного сейчас ей хотелось больше всего: чтобы он всё-таки хотел этого. Потому что верить в то, что она хуже него, было больно. Но она наконец это поняла...