— Черт возьми, это было невероятно, — бормочет он.
Реальность ситуации накатывает на меня, и я сажусь прямо, готовая к бегству.
Боже мой, я только что... описалась? На Паркера? Когда его лицо было зарыто в моей киске? Впервые в жизни?
— Паркер, я... — я замолчала, не в силах встретиться с ним взглядом, — боже, мне так жаль.
— За что ты извиняешься, Квинн? Ты только что залила все мое гребаное лицо, и я никогда в жизни не видел ничего более сексуального. Тебе совершенно не за что извиняться. Как насчет того, чтобы сделать это еще раз? — он ухмыляется. Моя влага все еще блестит на его подбородке и губах, и все, что связано с этим моментом, заставляет мое тело работать на пределе возможностей.
Это так невероятно привлекательно, что он возбуждается от моего тела, от моего вкуса. Подбирая отброшенную рубашку, он вытирает рот и притягивает меня к себе для поцелуя. Я все еще чувствую свой вкус на его языке, мускусную сладость, которая, кажется, чувствуется в поцелуе.
Его поцелуи томительны и пикантны, а его язык танцует с моим. Каким-то образом мы снова оказываемся на его кровати, и на этот раз он между моими раздвинутыми бедрами. Головка его члена упирается в мой вход, и у меня вырывается стон.
Губы Паркера обхватывают мой сосок, посасывая и дразня чувствительную плоть, и этого достаточно, чтобы свести меня с ума.
— Ты нужен мне, пожалуйста, — умоляю я.
Он отстраняется, со звуком отпуская мой сосок, и его затуманенные похотью глаза встречаются с моими. Это происходит, моя голова ясна, помутнение от выпитого ранее гоголь-моголя прошло, мои мысли сфокусированы на нем.
Нет ничего, чего бы я хотела больше. Хочу, чтобы он был внутри меня. Я хочу быть наполненной им.
Паркер видит выражение моих глаз, лица. Должно быть, он видит мою потребность, потому что отступает назад и тянется к презервативу на прикроватной тумбочке рядом со мной, но моя рука на его предплечье останавливает его.
— Я... я принимаю противозачаточные средства и на сто процентов чиста. К тому же, у меня давно никого не было, — говорю я, — если ты хочешь... ну, знаешь, обойтись без презерватива.
— Черт, Квинн. Нет ничего на свете, чего бы я хотел больше, чем трахнуть тебя без резинки, — он ругается, опускает голову, чтобы снова взять мой рот. Поцелуй становится неистовым, никто из нас не хочет отстраняться друг от друга. Мои руки сгребают его руки, а он перекатывает мой сосок между пальцами, грубо сжимая его.
— Сейчас, пожалуйста.
Потянувшись между нами, я впервые сжимаю его член в своей руке, мои пальцы едва обхватывают его длину, мягко, а затем сильнее, когда он упирается в меня бедрами. Я подвожу его к своему входу, и его рука накрывает мою. Вместе мы проводим головкой его члена по моей влажной коже.
Мой клитор пульсирует в такт с колотящимся сердцем. Каждый раз, когда он касается членом моего клитора, я сжимаюсь, отчаянно желая, чтобы он вошел в меня.
Паркер пристраивает свой член к моему входу и одним движением бедер вводит его в меня до упора. Я так наполнена его членом, что вскрикиваю, прижимаясь грудью к его жаждущим губам.
Медленно, мучительно медленно он выходит из меня, а затем снова входит, сильно двигая бедрами. Он подтягивает мою ногу к своему широкому мускулистому плечу, чтобы войти глубже, достигая той части меня, о существовании которой я не подозревала до этого момента.
Ничто и никто не сравнится с ним. Есть только Паркер.
Кладя мою ступню себе на плечо и поднимая мою ногу высоко в воздух, он начинает неистово трахать меня. Его толчки карающие и такие глубокие, что я чувствую, как его головка упирается в мою шейку матки. Настолько глубоко, что это причиняет немного боли, но в сочетании с наслаждением приводит меня к эйфории. Его сильное, мощное тело нависает надо мной, и он трахает меня так, что я нахожусь на грани очередного умопомрачительного оргазма, даже не прикасаясь к своему клитору.
— Я... — я даже не успеваю закончить фразу, как он входит в меня, с каждым толчком все сильнее и быстрее.
— Кончи для меня, Квинн. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь от моего члена, — он хрипит, вбиваясь в меня, его напряженные глаза смотрят в мои. Прежде чем он успевает опустить большой палец на мой клитор, я кончаю, фейерверки взрываются за моими веками во второй раз за сегодняшний день.
Я кончаю, пока он погружается в меня, мое тело бьется в спазмах, а спина отрывается от кровати, каждый толчок его члена в меня и из меня посылает все выше.
Другая планета. Альтернативная вселенная.
Это неописуемо. Идеально.
— Вот так, любимая, вот так, — его брови сосредоточено сдвинуты, и по его выражению лица, по тому, что он делает с моим телом, я понимаю, что Паркер еще не закончил.
Как только последние отголоски моего оргазма отступают, он выходит из меня, даже когда я протестую, и издает хриплый смех.
Я опускаю глаза на его член, блестящий от моих соков и все еще твердый, как никогда.
— Ты не кончил... — я задыхаюсь.
— Потому что я только начинаю, Квинн. Ложись на живот.
Его рука приземляется на мою задницу с оглушительным звуком, который эхом разносится по комнате и заставляет мою кожу гореть. Раз превращается в два, и не успеваю я опомниться, как он одним быстрым, не требующим усилий движением переворачивает меня на живот.
Я беру назад свои слова о том, что в его теле нет ни одной неджентльменской кости, потому что эта кость — определенно его член. Кто бы мог подумать, что он превратится в такого грязного… развратного мужчину.
Его пальцы обхватывают мягкую кожу на моих бедрах, подтягивая мою задницу вверх и назад, к тому месту, где он стоит на коленях позади меня. Ногой он раздвигает мои колени, а свободной рукой наматывает на кулак мои теперь уже дикие волосы. Все это, в сочетании с ощущением его члена, дразнящего мой вход, заставляет меня чувствовать, что я могу взорваться. Будто едва заметное прикосновение его пальцев может снова отправить меня за грань.
Мои соски, чувствительные и опухшие от его рта, задевают кровать, отчего по коже пробегают мурашки.
— Паркер, — стону я, пока он проводит членом по моей влажной середине, сосредоточившись на пульсирующем клиторе, — пожалуйста.
— Блядь, мне нравится слышать твои мольбы.
С этими словами он снова входит в меня с такой силой, что меня отбрасывает к изголовью кровати. Мои руки сжали постельное белье, пока он трахает меня, удерживая равновесие, мягкая ткань его простыней заглушает крики, которые срываются с моих губ, пока я вжимаюсь лицом в кровать.
И только когда я думаю, что не выдержу больше ни секунды, ни одной унции удовольствия, он опускает руку вниз и большим пальцем массирует мой клитор. Оргазм настигает меня так внезапно и так неожиданно сильно, что я падаю на матрас с придушенным криком.
— Блядь, блядь, блядь, блядь, — хрипит он, глубоко входит в меня и отпускает. Его большие руки сжимают мои половинки, раздвигая их, когда он входит в меня. Я чувствую тепло его спермы, когда он кончает внутри.
Его толчки замедляются, а пальцы танцуют вдоль моего позвоночника, когда он остается во мне, пока эрекция не спадает, а затем мягко выходит из меня. Он торопится в ванную, чтобы вернуться с теплой тряпкой.
— Не будь таким милым, Паркер, — я стону, переворачиваясь на спину, но он не обращает на меня внимания и раздвигает мои бедра, проводя теплой влажной тряпкой по моей слишком чувствительной киске, вытирая липкость между ними.
Закончив, он бросает тряпку в корзину для белья и заползает обратно в постель, обхватывая меня руками и прижимая к своей сильной груди.
Я не пытаюсь больше ничего сказать, потому что, по правде говоря, даже не уверена в том, что могу говорить.
Мы оба только что пересекли территорию, с которой не сможем вернуться, и я даже не уверена, хочу ли этого.
Глава 4
— Я случайно переспала с Паркером, — я выпаливаю эти слова, как только моя лучшая подруга Кэсси отвечает на звонок по FaceTime.
Ее глаза расширяются, а челюсть падает.
— Что ты сделала?
Осознав, что она так громко кричит, что ее, наверное, слышит весь офис, она понижает голос и быстро оглядывается по сторонам.
— То есть… лучший друг твоего брата и мужчина, по которому ты сохла с подросткового возраста?