Вопросов не было, зато было такое всеобщее недоумение, смешанное с недоверием, что от этого даже окна в офисе запотели. Ленка, намеренно не замечая моего присутствия, развела руками (опять же изящно) и объявила:
— Свихнуться! Ужинать с Андреем! Я два года с ним работаю, и еще на обеде в офисе с ним за одним столом не сидела. Тут что-то не так.
— Ладно, — успокоил всех Митрич, — Ужин еще ничего не значит, я тоже часто приглашаю всяких дурочек покушать, даже на кофе потом зову, ну и все прочие дела… Но это не говорит о том, что я на них жениться собираюсь. И кстати еще не доказано, что они куда то вдвоем идут, может там деловые переговоры или еще какая-нибудь мура.
Одна из Наташ покраснела и закашлялась. По-видимому, она была одной из последних дурочек Митрича. Я же не ответила на его реплику и лишь сделала таинственное лицо. С этим лицом мне удалось продержаться до ухода коллег. Подождав еще минут эдак двадцать, я постучалась к Андрею.
— Кто! — рявкнул он так, что я даже вздрогнула. — Сеттеры имеют обыкновение звереть в полнолуние.
— Это я, Андрей Николаевич. Это я днем звонила и про ужин болтала. Простите, если помешала, — я была такая вся тихая и крошечная, как полудохлая мышка. Думаю, даже Кларисса Старлинг не вела себя так осторожно с Ганнибалом Лектором. Ей приходилось, между прочим, существенно легче. У него намордник был, а мне выпадало обходиться без всякой атрибутики. — Простите. Простили? Правда? Я так и думала. Вы всегда так ко мне добры.
— Ну что Вы еще придумали? Какой ужин? Я устал ужасно, — по глазам Андрея было видно, что он не просто устал. Выжат как лимон до последней капельки. С моей стороны было бы просто жестоко требовать от него внимания и заботы.
— Все о'кей, Андрей Николаевич. Никаких ресторанов. Публика разбрелась по домам и нам только надо вместе выйти, потому что наша трудолюбивая бухгалтерша сейчас трудится у себя в углу за сейфом и, увидев нас, дружелюбно беседующих, в понедельник доложит всем обо всем в красках и полутонах, что собственно и требуется. Пойдемте!
— Тогда скорее, — он слегка успокоился, избавившись от кошмарной перспективы совместного со мной приема пищи.
Мы дружно прошли мимо открытой двери бухгалтерии, хором пожелали черной от ревности Анечке удачно поработать, и вышли на воздух.
— Всего доброго, — он направился к машине, а я развернулась было к метро, как вдруг увидела невдалеке мерседес Митрича с потушенными фарами. Он давно должен был быть уже дома, или где-нибудь в другом месте с очередной «дурочкой». С какой это стати он оставил здесь свой возлюбленный «мерс»?
Ответ возник немедленно, я пригляделась. Даже и сомневаться не стоило. Внутри «мерина» в тесноте, да не в обиде тусовалось человек эдак пять. Ага!!! Коварные и хитромудрые Джеймсы Бонды! Значит, хотите уличить меня во лжи? Дурачье! Я живенько метнулась за Андреем, открыла правую дверцу и плюхнулась на сиденье рядом с ним, как раз в тот момент, когда он включил зажигание. Андрей от неожиданности вздрогнул.
— Слушайте, я от Вас скоро заикаться начну.
— Тогда у Вас будет хотя бы один недостаток и Вы станете похожи на настоящего человека.
— А сейчас я на что похож по-вашему? — сердился он.
— На данный момент Вы смахиваете на разъяренного тигра, а обычно похожи на Сфинкса, — попыталась я сделать комплимент.
— Почему на Сфинкса? У него же нос отбитый, а с моим все в порядке.
— Вообще то я выразилась не в плане носа, а в плане невозмутимости и чуда света, но если Вас не устраивает сфинкс пусть будет Колосс Родосский или висячие сады Семирамиды, — моя лесть становилась все грубее и грубее, но он почему-то не покупался.
— А что это Вы делаете у меня в машине? — наконец то он сообразил, что что-то не так.
— Я скрываюсь от наблюдения. Эти коварные чингачкуки настойчиво идут по нашим следам. Сейчас они между прочим сидят в серебристом Мерседесе, расположенном на расстоянии десяти метров от нас и грызут локти в злобном бессилии.
— Т-а-ак. Что-то говорит мне, что мы взаправду едем ужинать? — он начинал нервничать, что мне совершенно не нравилось, но с чем я ничего не могла поделать.
— Похоже, что да, — покорно вздохнула я — Ладно, я не стану много есть. Я вообще буду пить только минеральную воду без газа. Ну поехали что ли…
Он выжал газ с такой злостью, что машина рванула с места как у Шумахера в «Формуле 1». Все завизжало, заскрипело, заурчало, а я постаралась вдавить себя в кресло и стать совсем незаметной. Андрей молчал и злился (ой, боялась я злых и молчащих сеттеров!). Мы с бешеной скоростью пилили по Кутузовскому, а я следила в зеркало заднего вида за прицепившимся к нам хвостом.